Люди по эту сторону

Емъек часто рассказывал мне о китах, но я никогда не могла их представить. Он даже откопал на нашем книжном дворе тяжеленный старинный альбом с картинками и притащил мне. Рыбы, огромные, как холмы, с фонтанами воды на макушках и умными глазами… Я рассматривала иллюстрации, кивала, слушая его истории, но всё равно не верила в существование таких животных.

А потом я сама стала китом, и сразу всё поняла.

Я стала огромной, неповоротливой, ленивой. И полюбила плавать. Даже просто лежать в ванной. Мне её набирали каждый день.

Как оказалось, это было самое лёгкое желание, которое загадывала беременная! Мама вспоминала, что когда она носила Брунгу, то постоянно хотела манго. Сезон ещё не наступил, и с прошлого года осталось несколько штук. Опекун обошёл ближайшие деревни, но и там сохранилось всего ничего – хватило недели на три. А повар замучился готовить ей «что-то похожее» из сушёного манго, цветочной муки и орехов. Когда же, наконец, созрел новый урожай, мама уже родила – и смотреть на эти манго не могла!

А когда ждала меня, то могла есть только икру. Хорошо, что в Речной Бороде разводили много рыбы! И все восемь с половиной месяцев оттуда доставляли сушёную и копчёную икру и даже живых рыбин. Может быть, поэтому меня воротит даже от рыбного запаха!

По сравнению с этим наполнить ванну – проще простого: вот колодец, вот насос, вот раскалённые камни, чтоб вода не была ледяной.

Я лежала, смотрела на своё пузо и думала о китах. И о Емъеке.

Нам уже пришла весточка из его родных Солёных Колодцев, что его полукровная сестра благополучно разродилась. Здоровая сильная девочка – хороший знак! Но я совсем не боялась за себя или за ребёнка. Я беспокоилась о другом.

Точнее, я не беспокоилась, потому что это вредно. Я не испытывала страха или тревоги. О чём волноваться? Докторка, которая специализировалась на родах, обучала меня, регулярно осматривала и объясняла. С моими опекунами всё было в порядке, с моим здоровьем всё было в порядке, с моими близкими всё было в порядке!

Но я не переставала думать одну и ту же мысль, снова и снова. Она не пугала меня, но постоянно была рядом, как тень.

Всё происходило одновременно.

Я проверяла по Журналу Странностей – история с пустым Лишним в Моховых Крышах случилась в те дни, когда мы были с Емъеком. Потом он сам обнаружил первого мячелёта. И защищал в Речной Бороде юницу, которую похитил жукокрыл.

Конечно, чужаки появились раньше: тридцать третьего мая прошлого года. В тот день мне исполнилось двадцать лет, и утром, лёжа в постели, я подумала, что теперь я уже взрослая и мне всё можно. А вечером я уже понимала, что хочу родить.

Какое-то время я молчала об этом. А когда призналась, то ещё месяц ходила на занятия, где мне объясняли, что может быть и всё такое. Даже на родах пришлось присутствовать… Не с первого раза я выбрала, кто станет отцом. Но день был один и тот же – когда я приняла решение и когда в Звёздных Окнах увидели корабли, летающие высоко в небе!

А после того, как наш доктор сообщил мне, что всё получилось, стало много этих странных случаев. За безродными следили в Мёртвых Ямах. И ещё появились жукокрылы. Много всего.

Всё связано. Пока я вынашивала ребёнка, мир вокруг вынашивал чужаков. Значит, и рожать мы будем одновременно.

Никому я в этом не признавалась. Никто бы не понял! Разве что Емъек, но он был далеко – шёл по берегу Ымлы в сторону Солнечных Брызг. Спешил к Закатному морю, о котором он мечтал с детства, и к китам… А я китом лежала в ванной и пыталась вообразить, какими будут роды у мира, если беременность – это то, что происходило с чужаками?

Я как-то попробовала рассказать про это Брунге, но она заявила, что безродные не имеют отношение к нашему миру. Они пришлые, посторонние, они извне, так чего голову ломать? Я чуть было не возразила, что ребёнок тоже приходит в мир, где его раньше не было! Догадалась промолчать. Возможно, никому и не нужно понимать. Это моё – для меня и моего ребёнка. Наше.

Мне было жалко чужаков.

Плохо быть другим. Плохо, когда ты хочешь стать своим, найти своё место, а тебя нигде не принимают. Потому что ты не умеешь и не знаешь, как правильно. Потому что ты чужой, безродный, бездомный. Не странник, как Емъек, который везде найдёт своё и которого везде примут. А бродяга, который заблудился меж звёзд.

Это же так тяжело – быть межзвёздным бродягой, который сам не знает, куда и чего хочет, и которому некуда вернуться…

Про жалость я тем более никому не признавалась! Все злились на чужаков, потому что они всем мешают, путают планы, из-за них приходится многое менять. Как с детьми.

Я была в курсе, что моя жизнь изменится. Это ответственная работа – воспитывать. Непростая, поэтому не каждая берётся за неё. Конечно, я не одна буду растить нового человека. Но всё равно я не смогу жить так, как раньше. По крайней мере, пока не научу – его или её – всему, что надо.