Люди Путина. О том, как КГБ вернулся в Россию, а затем двинулся на Запад

Ходили слухи, что через Deutsche Bank Москва все так же оказывала финансовую поддержку: в начале девяностых годов, когда Трампу грозило личное банкротство, банк выдал более 4 миллиардов долларов кредитными обязательствами и облигационными займами. Немецкий банк стал спасительной соломинкой — банки с Уолл-стрит сочли финансовые риски непомерными. После 2011 года отдел Deutsche Bank по работе с частными клиентами выделил более 300 миллионов кредитов на проекты Трампа, включая Trump International Hotel & Tower в Чикаго, а также Doral Golf Resort & Spa во Флориде. Это привело к серьезным разборкам: на тот момент Трамп уже был должен 334 миллиона коммерческому отделению Deutsche Bank в Чикаго — кредит выдавался на строительство «Башни». У Deutsche Bank всегда были особые взаимоотношения с Кремлем. Банком руководил Чарли Райан, знакомый с Путином еще по Петербургу, поэтому московское представительство с легкостью открывало счета его ближайшим союзникам — Тимченко, Ротенбергу и Ковальчуку. Параллельно Deutsche Bank укреплял связи с влиятельным государственным банком ВТБ, например, взял на работу сына главы ВТБ Андрея Костина. Йозеф Акерман, на тот момент шеф Deutsche Bank, был на дружеской ноге с Костиным и частенько его консультировал. Московское отделение Deutsche Bank позднее было использовано как механизм нелегальных трансферов: более 10 миллиардов долларов было переведено на Запад через «зеркальные торги». Схемы придумывал близкий друг Феликса Сатера Евгений Двоскин.

Вначале бизнес Трампа использовался как удобный инструмент для перекачки денег в США.

— Не думаю, что это была тщательно спланированная стратегическая операция, — сказал Юрий Швец.

Но в какой-то момент Трамп стал политической возможностью.

Месть КГБ

Люди Путина праздновали победу Трампа. Многие увидели в этом долгожданный шанс отомстить за развал СССР.

— Пока Запад играл в Джеймса Бонда, мы возвращали себе уважение, — сказал депутат Константин Затулин. — На Западе решили, что противостояние в холодной войне закончено, и потеряли уважение к оппоненту. Но теперь они проснутся.

Когда шумиха улеглась, Путин решил выразить радость публично. Аналогично выступили популистские лидеры Европы. С избранием Трампа и грядущим выходом Британии из ЕС установившийся после холодной войны миропорядок грозил обрушиться.

— Идея [либерализма] себя изжила, она вступила в противоречие с интересами подавляющего большинства населения, — сказал Путин газете Financial Times в июне 2019 года. — [Либералы] не могут диктовать никому и ничего, что они пытаются делать последние десятилетия.

Как-то раз, еще до победы Трампа, Владимир Якунин попытался провести параллели между волной популизма на Западе и требованиями разрушить политическую монополию коммунистов, что предшествовало краху СССР. По факту это были два абсолютно разных процесса, однако Якунин утверждал, что западные элиты устарели и оторвались от народа так же, как советские элиты в ее последние дни.

— Брекзит и Трамп пойдут всем на пользу. Это расшевелит политические элиты. Они наконец поймут, что зашли слишком далеко, — сказал он летом в год выборов Трампа. — Они потеряли способность реагировать на политическую ситуацию и отдалились от масс. […] Это естественный процесс. Когда элиты стареют, им на смену приходят новые силы. Неоконсерваторы думали, что контролируют мир, они держали весь мир за яйца, а теперь получили такой удар, что зашаталась земля под ногами. Построенная ими система не выстоит, если есть альтернатива. Альтернатива — это худшее, что может с ними случиться. Путин — это альтернатива. Появление Трампа — альтернатива. Волнения в Европе — альтернатива.

Он признался, что Россия, как любая сверхдержава, использовала спецслужбы, чтобы играть на слабостях Запада.

— Все разведслужбы предпринимают активные меры, — сказал он. — Я знаю, о чем говорю. Конечно, каждая сторона стремится использовать конфликт для своей выгоды. Это делают немцы. Это делают французы. И это делают русские. У них никогда не было цели на кого-то повлиять. Была цель поднять Россию с колен. И это стало возможно через политику независимости. А для этого нужен круг друзей. При Советском Союзе, вы помните, было широкое движение за мир. Теперь у нас абсолютно иная конфигурация. Проблема в том, что наши политики пока не поняли — победителей в этой битве не будет.