Люди рая

— Намбас, а зачем вы устанавливаете красные кресты?

— Джон сказал, чтобы мы сделали много крестов. Это знаки для Джона.

— Для чего вы поставили крест на вершине вулкана?

Намбас нагнулся ко мне, его глаза дико сверкали.

— Потому что внутри вулкана люди. Много людей Джона Фрума. Красные люди, коричневые люди, белые люди. Люди с острова Танна, люди из Южной Америки — все они находятся в вулкане. Когда придет время, люди выйдут из вулкана и принесут карго.

— Я ходил около вулкана и даже смотрел внутрь, но никого там не видел.

— Вы их и не увидите, — насмешливо возразил Намбас. — Ваши глаза ничего не увидят внутри вулкана. А люди там есть. Я их видел много раз.

Верил ли Намбас в то, что он говорил? Или же он умышленно лгал, чтобы придать себе какое-то особое могущество и влиять на своих соотечественников, заставляя их делать то, что он захочет? Я не мог ответить на эти вопросы. Если он безумец, то своим безумием он заразил весь остров. Несомненно, у него не удастся выведать, существует ли в действительности человек, по имени Джон Фрум, о котором рассказывали всяческие небылицы. Но теперь я понял, что это и неважно. Намбас был верховным жрецом движения, а его мысли и заявления почти не имели связи с историческими событиями или реальным миром.

Я вспомнил, как объяснил мне возникновение культов лютеранский миссионер на Новой Гвинее. Несомненно, объяснение было упрощено, так как никто — будь то европеец или меланезиец — не создает своих верований на логической основе, но все же оно соответствовало событиям на Танна. Видимо, народу, который на протяжении жизни двух-трех поколений совершил переход от культуры каменного века к самой высокой из когда-либо существовавших материальных цивилизаций, не может не грозить полная духовная дезориентация и замешательство.

Мы приехали в Сульфур-Бей в пятницу. Намбас сказал мне, что Джон Фрум велел каждую пятницу устраивать в свою честь пляски. Когда наступил вечер, группа музыкантов с гитарами, мандолинами и барабанами из консервных банок медленно прошла под баньяном, играя на ходу. Женщины в длинных травяных юбках окружили музыкантов и начали петь пронзительными голосами. Их песня не была старым традиционным напевом, а состояла из простых повторов, несомненно скопированных с американских народных песенок, которые непрерывно разносятся в магазинах дешевенькими радиолами для привлечения покупателей. Вскоре площадка заполнилась деревенскими жителями, которые с важным видом механически двигались в танце взад и вперед. Несколько танцоров еще усилили необычность обстановки. Они содрали со ствола баньяна небольшие древесные грибы, излучавшие яркий фосфоресцирующий свет, и прилепили их на лоб и щеки, так что лица освещались таинственным зеленым мерцанием. Монотонный танец продолжался, беспрестанно повторялась одна и та же песня, люди плясали с навязчивой, одурманивающей ритмичностью. Вскоре кое-где танцоры стали прикладываться к какому-то контрабандному спиртному напитку. Эти трагически несчастные люди продолжали пировать всю ночь, полагая, что оказывают почести своему богу вещей.

6. ФИДЖИЙСКИЕ ОГНЕХОДЦЫ

От Новых Гебридов наш путь пролегал на восток, к островам Фиджи. Для современных путешественников преодолеть такое расстояние не составляет труда. Вы летите из Порт-Вила в Нумеа на Новой Каледонии и пересаживаетесь на один из огромных четырехмоторных французских лайнеров, которые приземляются там на час по пути из Парижа к островам Таити. Следующую посадку лайнер совершит в международном аэропорту Нанди на Вити-Леву, крупнейшем из трехсот островов архипелага Фиджи.

На Вити-Леву я обратил внимание, что на вывесках аэропорта было написано слово Nadi, а на печатных ярлыках, которые привязали к нашему багажу в Нумеа, это слово выглядело как Nandi. Вряд ли оба написания слова были правильными, а когда на большой иллюстрированной настенной карте я увидел, что словом Веда был назван остров, известный мне раньше как Мbепggа, стало ясно, что фиджийское правописание гораздо сложнее, чем я предполагал.