Люди с платформы № 5

– Чудо мое, угадай, что я сделал? – спросил Тоби. Его голос сопровождался потрескиваниями в динамике телефона. – Я приготовил на ланч то, что ты любишь. Ростбиф с гарниром. И даже йоркширский пудинг.

– Но, Тоби, я же тебе говорила: ешь без меня, – ответила Эмми, следя, чтобы ее раздражение не прорвалось наружу. – Если помнишь, я сейчас нахожусь в Хэмптон-Корте.

– Ну какой же я глупец! – воскликнул Тоби.

Сейчас он наверняка стучал себе кулаком по лбу, что делал всякий раз, забывая о чем-то важном.

– Я здесь всего лишь час. Мы нагулялись по лабиринту, но я хочу еще побродить по дворцу с Санджеем. Ты не возражаешь? – спросила Эмми и вдруг поймала себя на том, как ей приятно завязать новую дружбу.

Большинство прежних друзей и подруг Эмми отпали сами собой, когда она стала жить вместе с Тоби. Наверное, так и должно быть, если вступаешь в серьезные отношения. И потом, переехав в Темз-Диттон, находившийся на расстоянии от Лондона, она и физически отдалилась от своей бывшей компании. Тоби хотел обосноваться за городом и купить дом с расчетом на будущую семью. Однако Эмми частенько чувствовала себя в изоляции.

Сейчас у нее было гораздо более просторное жилье, чем в Далстоне. Там она снимала маленькую квартирку, причем не одна. Но, как ни парадоксально, пригород временами казался ей удушливым, замкнутым пространством. Она скучала по своим квартирным соседкам и кругу друзей, с которыми виделась в пабе и до которых можно было легко дойти пешком.

– С Санджеем? – переспросил Тоби. – Ты же вроде собиралась встретиться с какой-то шестидесятилетней женщиной.

– Я с ней и встретилась. Ее зовут Айона. Но она пригласила на прогулку еще и Санджея. Это наш общий знакомый. Он медбрат, который спас в вагоне пассажира.

– О, как круто, – сказал Тоби.

Эмми показалось, что он немного ревнует. Мужское эго – оно такое хрупкое. Тоби не сомневался, что каждый мужчина мечтает переспать с нею. Наверное, это должно было польстить ее самолюбию?

Эмми оглянулась на Санджея и Айону. Они увлеченно беседовали, почти касаясь головами друг друга. Хорошо, что Тоби не угораздило сделать видеозвонок. Он бы еще сильнее приревновал ее, увидев, насколько Санджей симпатичный. Если бы какому-нибудь режиссеру, надумавшему снимать сериал из жизни врачей, вдруг потребовался актер на роль медбрата: умного, доброго, такого, в которого тайком влюблены все пациентки, – то лучше Санджея кандидатуры просто не найти. У него была великолепная грива густых черных волос; правда, длинноватых, отчего парень постоянно тряс головой, чтобы волосы не лезли в глаза. А эти карие глаза удивительного оттенка (ей такие никогда прежде не встречались), окруженные потрясающими ресницами. Сама Эмми, помнится, приобрела дорогущую тушь и потратила немало времени, пытаясь создать нечто подобное.

Девушка не сомневалась: у себя в больнице Санджей отлично справляется со своей работой. Такой выдержанный в экстремальных ситуациях и умеющий по-настоящему сопереживать. С ним можно спокойно обсуждать тревожные симптомы в организме… если только не влюбляться в него. Но влюбляться в Санджея она не собиралась.

– Все в порядке, Эмми, – нарочито бодрым тоном продолжал Тоби. – Развлекайся с друзьями, а обо мне не беспокойся. Это ведь я допустил глупую ошибку. Твою порцию ланча я попросту выброшу. Ты же не станешь есть ее остывшей, а тем более – из холодильника.

Эмми вздохнула, мысленно прикидывая, как лучше провести остаток воскресного дня.

– Дорогой, не губи свои труды, – сказала она. – Если я уйду прямо сейчас, то к часу буду дома. До этого времени твой шедевр сохранится?

– Отлично! – К Тоби вернулся его прежний голос. – Жду не дождусь. Я очень тебя люблю! Я говорил тебе об этом?

– Почти миллион раз, – улыбнулась Эмми. – Я тоже тебя люблю, и не только за то, что ты потрясающе жаришь картошку.

Айона и расширяющийся круг знакомых пассажиров были не первыми людьми, с кем Эмми знакомилась в общественном транспорте. Почти два года назад она спустилась в Далстоне в метро, чтобы поехать на работу. Подойдя к турникету, девушка привычно полезла в сумку за бумажником и… не нашла его. Эмми оцепенела, не зная, как ей быть. В бумажнике находились наличные деньги и банковские карточки. Но что еще хуже, она лишилась своей любимой фотографии, где мама держала ее, новорожденную, на руках и целовала в макушку безволосой головки.

– По-моему, вы нуждаетесь в помощи, – послышалось за спиной.

Вот так появился он. Выше Эмми на целый фут, а то и больше. Ее рыцарь. Вместо сверкающих доспехов на нем было мягкое кашемировое пальто темно-синего цвета. От него пахло лимоном и сандаловым деревом. Он уговорил дежурного пропустить ее через турникет и одолжил двадцать фунтов при условии, что этим вечером она пойдет с ним поужинать.