Люди с платформы №5

— Разве не в этом состоит идея лабиринта? — спросил Санджей.

— А я думала, что вам понравится мое предложение, — продолжала Айона, игнорируя его вопрос. — Так надеялась, что вам будет приятно провести утро в моем обществе. Но, как вижу, ошиблась. Разумеется, у вас есть более интересные варианты. Так зачем же тратить время на прогулку с утомительном дамой средних лет?

Айона шмыгнула носом, и Санджей испугался, что она сейчас заплачет.

Ему стало стыдно. Круг друзей Айоны наверняка был узок. Казалось бы, приглашение должно было ему польстить, а он своим поведением все испортил и теперь сам же страдал. Его мать была бы разочарована. Она не раз твердила ему, что только очень невоспитанный молодой человек откажет девушке, если та набралась смелости и пригласила его на танец или на свидание. Конечно, Айона не подходила под категорию девушек, и тем не менее.

— Нет-нет! Вы не так меня поняли, — торопливо возразил он. — Яс удовольствием приду. Бродить по лабиринту — это же так здорово!

— Прекрасно. Значит, договорились, — заключила Айона, на удивление быстро вернувшись в свое прежнее состояние.

Поезд подъехал к станции Уимблдон, и женщина, сидевшая напротив Айоны, направилась к выходу. Санджей радостно плюхнулся на ее место.

— Санджей! А ну вставайте! Быстро! — прошипела ему на ухо Айона.

— Почему? Я ведь только-только сел! А как же Четвертое правило?

— У этого правила есть одно важное исключение, — заявила Айона.

— Какое?

— «Заняв место, никогда не уступай его другим, если только Айона не велит тебе это сделать», — выпалила она. — Смотрите! Это же тот самый человек. Помните его «говорящий» сэндвич? Мне обязательно нужно с ним поговорить… Эй! Идите сюда! — позвала она пассажира, указывая на место, с которым Санджею так не хотелось расставаться. — Здесь как раз свободно!

Мужчина, чье имя Санджей успел забыть, слегка опешил. Он сел на освобожденное место, еще хранившее тепло ягодиц Санджея.

— Здравствуйте, Айона. Привет, Санджей, — поздоровался он.

— Добрый день, Дэниел! — поприветствовал его Санджей, радуясь, что вспомнил имя мужчины.

— Дэвид, — сокрушенно поправил тот, и вид у него при этом был такой, словно бы люди часто называли его чужими именами.

— Ну, как ваши успехи? — спросила Айона. — Вы поговорили с женой о записке? Впрочем, мне важнее знать другое: вы выслушали свою супругу?

— Да, конечно. Но сдается мне, что я слишком запоздал, — ответил Дэвид, лицо которого сделалось унылым. — Тут полумеры уже не помогут. Это все равно как затыкать лейкопластырем поврежденную артерию, откуда хлещет кровь.

— Для таких целей нужен жгут, — сказал Санджей, желая присоединиться к разговору.

— Вот именно, — буркнула Айона и, повернувшись к Дэвиду, добавила: — Санджей по специальности медбрат.

Молодой человек не видел, как она закатила глаза, но понял это по ее тону.

— Так что сказала вам жена?

— Это разговор не из тех, что ведут в вагоне, — заявил Дэвид. — Здесь обстановка неподходящая.

По мнению Санджея, он был абсолютно прав, но чувствовалось, что Айоне глубоко плевать на обстановку. Ею завладело любопытство.

— Оставьте вашу щепетильность. Если хотите знать, вагон — самое анонимное место. Все погружены в свои дела и не обращают на нас ни малейшего внимания. Так что давайте рассказывайте, как прошел ваш разговор с… Простите, запамятовала имя вашей жены.

— Оливия. Она сказала, что хочет продать дом и купить себе отдельное жилье. Возможно, за границей. Еще она сказала, что хочет перемен. Приключений. Страсти.

— Мы все этого хотим! — воскликнула Айона, но, увидев недоумевающий взгляд Дэвида, добавила: — Возможно, не все. Скажите, когда вы в последний раз делали жене сюрприз? Водили или возили ее в какое-нибудь новое, волнующее место?

— Ой, даже и не припомню, — вздохнул Дэвид. — Если честно, с тех пор как наша дочь Белла выросла и покинула дом, наша жизнь выбилась из колеи. Мы с Оливией почти перестали разговаривать. Раньше все наши разговоры были о дочери. Мне думается, Белла была бьющимся сердцем нашей семьи. А когда она уехала, мы остались в пустой скорлупе.

— О да, опустевшее гнездо. И в своих чувствах вы не одиноки, — сказала Айона и потрепала Дэвида по коленке, желая успокоить собеседника, однако подобный жест, скорее, смутил и насторожил его. — Такое случается сплошь и рядом. Я даже написала брошюрку на эту тему. И когда ваша дочь покинула родительский дом?

— Десять лет назад. А еще через несколько лет она перебралась в Австралию.

— Поймите, Дэвид: десять лет — слишком долгий срок. Ваш брак существовал по инерции. Бьющееся сердце уехало, а пустоту вы ничем не заполнили. Вряд ли можно упрекать Оливию за желание перемен.

— Вам понадобится дефибриллятор, — сказал Санджей, однако реплика его осталась без внимания.

— Сейчас я это хорошо понимаю, — с нескрываемым раздражением признался Дэвид. — Но уже слишком поздно. Так она и сказала.

— И вовсе даже не поздно, — возразила Айона. — Вам просто нужно убедить жену, что для перемен, приключений и страсти ей не обязательно расставаться с вами. Это может стать вашим совместным опытом.