Люди с платформы №5

И они сражались. За одинаковый возраст согласия, за отмену запрета геям служить в армии и отмену 28-й статьи^[14]. Они участвовали в маршах ЛГБТ-сообществ и кампаниях по легализации однополых браков. Сражение с никотином Айона тоже выиграла. С тех пор она больше не курила, в основном из-за проволочной шины на челюсти, которую была вынуждена носить несколько недель.

Но сможет ли она сражаться сейчас? И с каким врагом? С матушкой-природой? С неумолимым ходом времени? Со своим предательским, стареющим телом?

Эту проблему не решить обращениями к членам правительства и маршами перед зданием парламента, раздачей листовок и сбором подписей под петициями. Айона сознавала: она столкнулась с неразрешимой проблемой. Ей самой не справиться, а рассчитывать на помощь ее дорогой, бесстрашной Би уже не приходится.

САНДЖЕЙ

09:10. Нью-Малден — Хэмптон-Корт

Вроде бы совсем обычное утро, каких в его жизни было предостаточно. И в то же время — совсем непохожее на остальные.

Начать с того, что он пришел на станцию позже, чем обычно, и путь его сегодня лежал не на север, а на юг, мимо станций, находившихся южнее Нью-Малдена. Это были Беррилендс — станция с обманчиво красивым названием^[15], поскольку вместо ягодных полян там находились очистные сооружения, и еще несколько более привлекательных мест, включая Сербитон. Пассажиры в вагоне тоже были совсем другими. Никаких деловых костюмов и напряжения на лицах. Все были одеты так, как им удобно, и радовались выходному. Никто не пытался одергивать многочисленную шумную ребятню. Эти люди ехали отдохнуть на целый день. Вечером они вернутся по домам.

Санджей всегда боялся опоздать. Наверное, этот страх заложил в нем отец, который вечно в последнюю минуту объявлял, что забыл нечто очень важное. Воспоминания о школьных годах Санджея изобиловали такими сценами: папа лихорадочно возвращался в дом а все семейство дожидалось его в машине, где мама не сводила глаз с циферблата часов. В результате они всегда опаздывали: на свадьбу, футбольный матч или школьное торжество с раздачей призов. Поэтому сегодня Санджей сел на более ранний поезд и, естественно, не увидел в вагоне никого из своих знакомых попутчиков.

И вдруг… На платформе Темз-Диттона в вагон вошла она! Возможно, Эмми тоже решила на всякий случай приехать пораньше. Тем не менее Санджей усмотрел в этом очередное подтверждение того, что они созданы друг для друга. Если бы они, вопреки нынешним тенденциям, пришли на вечеринку слишком рано, им бы нашлось, о чем поговорить.

— Привет, Санджей! — поздоровалась девушка. Как всегда, у нее в руках была книга.

— Доброе утро, Эмми! Смотрю, вы тоже решили ехать пораньше. — Почему-то в ее присутствии он всегда говорил банальности. — Что читаете?

— Триллер Полы Хокинс, — ответила Эмми. — Называется «Девушка в поезде».

— Ха! Надо же, какое совпадение! — воскликнул Санджей.

— Почему совпадение?

— Потому что вы тоже девушка в поезде.

— А, ясно, — ответила Эмми, глядя на него, как на дурачка.

Ничего удивительного, поскольку он и вел себя соответствующим образом.

— Раз уж мы заговорили о книгах, вся наша история похожа на роман Агаты Кристи. Вы не находите? Это так захватывающе! — воскликнула Эмми и даже захлопала в ладоши.

— Пока эта история не превратилась в сюжет «Убийства в Восточном экспрессе».

— Вот именно! — подхватила Эмми. — Вообще-то, у нас все наоборот. Если пассажиры «Восточного экспресса» имели причины убить одного из героев, то в нашем же случае каждому хочется найти Айону.

— У меня точно есть причины с ней встретиться, — признался Санджей, не успев включить «внутреннего цензора». — А у вас?

— Тоже, — ответила Эмми. Во взгляде девушки Санджей уловил несвойственную ей растерянность. — Мне нужно принять одно очень важное решение, но прежде я хотела бы хорошенько обсудить все с Айоной. А у вас что?

— Перво-наперво я должен извиниться перед Айоной. В последнюю нашу встречу я был с нею непростительно груб.

Дурак! Зачем он рассказывает о себе такие вещи? Каким он предстает в глазах Эмми? Неотесанным парнем, который хамит пожилым женщинам?

— Санджей, я так рада снова вас видеть. Я скучала по вам, — вдруг сказала Эмми.

«Она по мне скучала!» — возликовал Санджей, но его собеседница тут же добавила:

— Я по всем вам скучала.

«Получается, я просто один из».

— Я давно перестала встречать вас в вагоне, Санджей. Даже подумала, что вы намеренно меня избегаете! Потом вдруг исчезла Айона, а за нею и Пирс. Мне начало казаться, что я героиня романа «И никого не стало»^[16], одна из самых последних жертв.

— У меня была череда ночных дежурств, — сказал Санджей, что было правдой, но не всей. — А про Пирса, надеюсь, вы знаете?

Эмми кивнула.

— Лучшее подтверждение тому, что мы никогда не знаем, какие мысли бродят в чужих головах, — произнесла она. — Согласны?