Люди шторма

– Я, кстати, Россию всегда любил. И сейчас люблю. Всей душой, – неожиданно промолвил он и затянул первые строчки знаменитой песни: – Поле! Русское поле! Светит луна или падает снег…

Никто даже на секунду не поверил в искренность того, что он говорил и делал. Было ясно, как божий день, что Сахатов спешно пытался приспособиться к ситуации. И приспособиться так, чтобы получить максимально возможную при таких условиях выгоду.

– Хех, – ухмыльнулся Виталий. – Здесь, между прочим, есть твой друг. Он так же, как и ты, любит Россию… Да и любую другую страну, из которой можно сосать деньги.

– Да не в деньгах же дело! – Пленник неумело изобразил праведное негодование поруганной добродетели. – Есть более важные вещи. Братские чувства, например.

– Вот и поговори об этих вещах со своим старым приятелем, – сказал Николай и кивнул в сторону стены.

Подполковник обернулся и увидел полулежащего мужчину. Его руки находились за спиной. Рот был завязан. А вот глаза оказались открытыми. Одной секунды Омару хватило, чтобы узнать второго пленника русских. Этот тяжелый взгляд он не мог перепутать. Басмач, чертов Басмач с ненавистью смотрел на него.

– А с чего вы взяли, что это мой друг? – в некотором смятении пролепетал начальник.

Зиганиди развязал рот бандиту, и тот сам отреагировал на услышанное:

– Да с тобой, шакалом смердящим, что дружи, что не дружи, результат одинаковый – головная боль и жжение в заднице. А все потому, что ты жадная лживая сука, которая никак не может нажраться! Тебе же все время надо больше и больше. Но ты забыл, как русские говорят про это: жадность фраера погубит! Вот и ты попался.

– Иди ты на хрен! – вскипел Сахатов. – Какого черта ты здесь из себя святошу строишь? Завел тут шарманку: дружба, жвачка… Ну, какая может быть дружба в нашем бизнесе? Ты, что ли, сколачивая себе состояние, никому не врал, никого не предавал, не хотел получить больше, чем имел? Да ты посмотри на себя внимательнее. Ты же ненасытная прожорливая тварь! Куда похлеще, чем я!

– На башне спорили химеры: которая из них урод? – не смогла удержаться от цитаты Сабурова, наблюдая, как пленники готовы были перегрызть друг другу глотки.

– Не ссорьтесь, горячие каспийские парни, – обратился к ним Боцман. – Своими хорошими делами будете хвастаться потом. Если захотите. Но ты, Омарчик, знай, что мы в курсе твоих делишек с наркотиками. Нам известно, откуда весь шик, блеск и красота твоего дворца. Интересно, а знают ли об этом высокие фигуры из столицы вашей суверенной республики? Осведомлен ли председатель республиканского МГБ? А сам Отец нации? Ну? Не молчи. А то до цейтнота домолчишься.

Омара в очередной раз передернуло. Да, вся система госвласти республики была коррумпирована до основания. Но никто из высшего руководства не любил выскочек, тайно промышляющих на стороне. Уж это подполковник знал точно. Самому не раз приходилось отправлять на виселицу довольно значимых чиновников, попавшихся на крупном бизнесе вне дозволенных государством пределов. Отправлять-то отправлял, но самого себя мнил слишком умным, полагая, что схемы его тайного «приработка» никто не сумеет раскрыть.

– Этого никто не должен знать, – скороговоркой выпалил он.

– Ну, почему же? – снова ухмыльнулся Саблин. – Я думаю, что в вашей столице с удовольствием выслушали бы признания господина Басмача…

– Да он не рискнет, – поспешил возразить Сахатов. – Его же самого в расход пустят после таких признаний.

– Ты зря за него волнуешься, – не согласился русский. – Признания можно и на видео отправить, оставаясь при этом на другом краю планеты с документами на имя какого-нибудь Сунь Хунь Чая и с измененной пластическим хирургом внешностью. Понимаешь, о чем я? Посмотрит ваш солнцеподобный правитель такое видео и скажет: «А открутите-ка голову этому паршивому псу Омару Сахатову по всем правилам восточной деспотии». И открутят ведь! Еще и оторвут что-нибудь перед тем. Да ты сам прекрасно понимаешь. Не мне тебе об этом рассказывать. К тому же подумай о других последствиях этого признания. Ты знаешь, что такое «принцип домино»?

– Когда первая костяшка падает и валит целый ряд других стоящих на ребре костяшек? – промямлил подполковник, глядя с недоумением на русского.

– Вот, правильно. Оказывается, ты знаешь, – широко улыбнулся капитан-лейтенант и поводил пальцем в воздухе, условно изображая ряд доминошных костяшек. – А теперь представь, что первая костяшка – это ты. Вместе с тобой упадут все твои родственники, кто занимает более-менее высокое положение и имеет с тобой постоянные связи. Даже твой любимый дядюшка олигарх Байрам Сахатов не сможет устоять на ногах. Лес рубят – щепки летят. Полетит и он. И хорошо для тебя будет, если он полетит уже после того, как тебе открутят голову…

Лицо Омара исказилось в уродливой гримасе. Он смотрел то на Виталия, то на Николая, то на Катю, будто искал хоть малейший признак надежды на лучший исход ситуации. Басмач, видя эти метания, злорадно посмеивался.