Люди-собаки (СИ)

Кусок белого пластика вырывается из моих рук, охранник внимательно рассматривает его, вертит, нюхает, точно как собака. Я стою бессильный и бесправный, перед глазами мелькает чёрная, словно эсэсовская, форма, по-военному высоко зашнурованные ботинки, закатанные рукава… мне кажется, что я работаю на немцев, будто фашисты захватили город.

- Пропуск нужно менять, - авторитетно заявляет старик.

- Я его только поменял, - цежу я сквозь зубы.

- И всё-таки! Пока вас пропускаю, но… слишком потёртый, - охранник великодушно возвращает пропуск. – Рекомендую поменять, - повторяет он.

Мой гневный взгляд, наверное, мог бы убить, однако «эсэсовец» спокойно возвращается за стол. Кто я такой, чтобы на меня обращать внимание?

Цех встречает жаром, шум отвлекает от грустных мыслей, запах пыли и масла приятно успокаивает. Работа мой второй дом, тут каждая железка в моей власти.

Если честно, то на работу я хожу отдыхать, да отдыхать! Моё рабочее место это островок былой великой страны, здесь многое напоминает прежнее торжество трудового человека. Простые бесхитростные люди окружают меня.

Прихожу и будто ныряю в чистую воду, старая атмосфера смывает нечистоту нового мира. Слесарь Андрюха как-то признался, что если ему станут платить меньше, он всё равно будет работать, я вынужден согласиться.

Правда последнее время и сюда проникает веянье времени, словно гангрена, сквозь заводские стены просачивается Российская Федерация. Бабушек-вахтёров сменили форменные охранники, мастеров-умельцев заменили мастера-надсмотрщики, за каждым шагом следят видеокамеры. Новые начальники победили старых. Между начальниками старой закалки и новыми огромная разница. Старые шли долгий жизненный путь, прежде чем принимали на себя ответственность, современные кое-как оканчивают институт и сразу лезут руководить. Начальников советской закалки учили, что они отвечают за людей, современные командиры уверены – человек лишь средство производства. Современный руководитель умеет выжать из человека максимум выгоды, при этом, чем меньше работник получит за свои труды, тем дороже начальник. И молодые руководители стремятся вжимать людей досуха, а потом выбрасывают.

Душевая пахнет сыростью, запах пота бьёт в нос, полуголые мужики громко разговаривают.

- О! Сашка здорово! – крупный, будто вспененный, Митяй крепко жмёт мне руку.

- Сёдня работы привалило, - из-за соседнего шкафчика высовывается Юрка.

- Вот блин! – толстый Антоха морщится. – Опять беспокойная ночь.

Жму руки, улыбаюсь и на секунду зажмуриваюсь, я дома!..

Смена проносится незаметно, вот уже последний час.

Сидим в мастерской, дымятся чайные кружки, слипаются глаза. Моё любимое время, работа окончена, скоро домой, можно спокойно пить чай, думать или разговаривать.

- Аион самая клёвая игра! – восклицает Антоха.

- Да что клёвого? Всё за деньги, - возмущается Юрка.

- Не всё, - возражает Антон. – Я вообще ни копейки не плачу.

Антоха и Юрок два игромана, свободное время проводят перед мониторами компьютеров. Их споры смешны и познавательны.

- А ты в «танках» сколько уже потратил? – спрашивает Антон.

- Танки другое, - Юрок смущённо отводит глаза.

- Вы оба психи, - Митяй отхлёбывает чай. – Здоровые мужики, как дети ей богу.

Митяй рассматривает компьютеры как пришельцев с другой планеты, ему понятны лишь выпивка и женщины - истинные мужские развлечения. Может он прав.

- Слушай Антон ты мне скажи… - я не успеваю спросить.

Дверь мастерской распахивается, вбегает Дональд, вообще-то его зовут Виктор Сергеевич, но меж собой мы называем мастера Дональдом, есть в нём что-то утиное. Дональд, мастер из молодых, как большинство новых: суетливый, исполнительный и туповатый. Мне иногда кажется, что институты специально подбирают слушателей, которые без размышлений готовы исполнять приказы.

- Так мужики, после смены зайдите к начальнику цеха, - вместо приветствия выдыхает Дональд.

Обычная суетливость Дональда сегодня отдаёт нервозностью.

Антоха с Юркой переглядываются, Митяй сдвигает брови.

- А что до дневной смены не подождёт? – недовольно спрашивает Митяй.

- Нет, начальник сказал срочно, - Дональд отводит взгляд, его глаза тревожно бегают.

Меня гложет чувство тревоги, будто я забыл выключить утюг, неясная опасность тревожит.

- Вечно как из ночи, так к начальству, - возмущается Юрка.

- Дело срочное, начальник объяснит, не забудьте, - бормочет Дональд и выскакивает из мастерской.

Словоохотливый мастер сегодня удивительно немногословен, даже не намекнул про что разговор, его поведение лишь усиливает мою тревогу.

Вчетвером, как были в робах, заполняем кабинет начальника.

Максаков Борис Анатольевич – начальник цеха, сидит нахохлившись. Лицо мерцает задумчивостью, сцепленные замком руки подпирают подбородок.

Он тоже молодой, моложе меня, человек новой волны или «хомячок», как называет таких Андрюха.

«Новое поколение начальников – это хомячки, много бегают, суетятся, но все их заботы об одном, как набить свою кладовую…» - объяснял мне Андрюха слесарь из третьей бригады.

Я тогда посмеялся, но подумал: «В этом что-то есть».