Люди Солнца

Пылал огонь в камине, и свет его качал огромную фигуру массивного тролля, сидящего в кресле. Мерцал свет десятка свечей и разбрасывал на стенах размноженные тени склонившихся над столом. К гулу огня примешивался стукоток грифеля, рисующего стрелки, и шорох плотной картографской бумаги. А в остальном – тишина, вот такая была эта минута. И в эту минуту открылась дверь (без всякого стука), и в кабинет вошла, с напряжением удерживая на одной руке массивный поднос, «тоненькая аристократка».

– Спасибо, Элизабет, – кивнул ей Август. – Самое время. Девушка прошла до стола и осторожно водрузила поднос на свободный от бумаг угол. Затем уже быстрыми ловкими движениями принялась разносить по персонам большие фарфоровые чашки с дымящимся ароматным чаем. Передавая чашку, постукивающую на блюдце, и придерживая на блюдце же ложечку, Элизабет каждому отправляла приветливую улыбку и взгляд. Ричард, встретив этот взгляд, дрогнул внутри. «Смотрит ровно, как и на всех! Тёплая вежливость – и ничего больше. Она не любит меня!»

Оставив одну чашку на подносе, Элизабет, тихо ступая, подошла к тонкой, на точёной ножке, подставке под цветочный горшок. Сняла и поставила на пол сам горшок с давно высохшим растением. Перенесла подставку к креслу Бэнсона, установила по левую руку и потом уже переправила на неё чашку. Вернулась к столу, взяла поднос и, выведя его на манер щита перед грудью, присела в книксене. Все в кабинете привстали и поклонились.

Элизабет вышла.

– Ну что же, – устало произнёс Август. – Ни Бэнсону, ни Стэнтоку в покерном зале появляться нельзя: их знают в лицо. К тому же Бэнсону нужно готовить визит к майору Пошоттеру. Я, как «гениус лоци», надолго покидать «Девять звёзд» не имею права. Ивана пригласил к себе письмом Томас. Сова едет к сбежавшему «хозяину замка», чтобы выяснить, с кем из игроков он был в сговоре. Остаётся – Ричард?

Ричард подался вперёд и ответил:

– Мой король, я готов. Вайер, прежде чем отправиться на игру, долго тренировался в нашем кругу. Так что не только правила, но и саму игру я хорошо знаю.

– Следовательно, – подвёл итог короткому обсуждению Август, – работать в зале будет Ричард. Когда Сова узнает у сбежавшего владельца замка, кто из игроков был с ним в сговоре, то этого игрока мы используем в качестве напарника Ричарда. Самое главное, Рич, запомни – заставить Дюка проиграть огромную сумму денег. Охотники за черепами – это звери в человеческом облике, и естественно, по-звериному чуткие. Поэтому подкрадываться к ним нужно наиосторожнейшим образом. И первым нашим действием будет весть о небывалом проигрыше Дюка. Сделаем это – сделаем всё.

Сова задумчиво посмотрел в потолок, потом перевёл немигающий взгляд на Августа и негромко сказал:

– Не могу понять, мой король. Ты говоришь «Сова поедет к сбежавшему хозяину замка» так, будто уже знаешь, где этот ловкач прячется. На сегодняшний день вся объединённая армия покерных игроков не смогла его обнаружить.

Август, взяв секундную паузу, слегка улыбнулся.

– Принц. Тебе всего лишь нужно составить Ивану компанию. Когда вы приедете в «Шервуд», найди одного из моих бывших слуг, по имени Ламюэль. Скажешь, какого человека разыскиваешь, и получишь ответ – в каком дворике он сидит и курицу какого цвета ощипывает. Ламюэль – ясновидящий, я в этом не один раз убеждался.

– Сделаю, – кивнул совершенно не удивившийся Сова.

– Ну а главный наш союзник, – снова улыбнулся Август, – тайник в каблуке Стэнтока. – И кивнул посмотревшему на него Стэнтоку: – Доставай.

Стэнток наклонился, снял невзрачный башмак и, отвернув каблук, выкатил на стол камни, о которых Люпус в своё время распорядился как о нескольких самых превосходных и редких.

– Возьми, Ричард, – кивнул на них Август. – И храни цепко. Это наш главный игрок.

Снова без стука открылась дверь. На этот раз Элизабет несла большую деревянную миску с исходящими паром сладкими булочками.

– Только что из печи! – радостно сообщила она.

И, пройдя к столу, деревянными щипцами принялась разносить булочки из чаши по блюдцам.

Именно этот миг подгадал Ричард, чтобы переложить самоцветы в свою ладонь, – миг, когда Элизабет отправляла булочку в его блюдце. Он надеялся с глубокой уверенностью, что сокровище притянет взгляд молодой женщины, а с камней этот взгляд перетечёт на него, как на уже более значительную персону. Сделал так – и похолодел. Совершенное равнодушие получили и он сам, и его самоцветные камни. Равнодушие, за исключением, разумеется, всё той же ровно-тёплой вежливости.

– Что ж, – подвёл итог Август. – Сладкие булочки – прекрасное событие перед дальней дорогой. Особенно из таких милых рук.

Он с нескрываемой добротой улыбнулся Элизабет, и все в кабинете – и Бэнсон от своего камина – осветили лица улыбками. Только у Ричарда она вышла дрожащей.

– Сова, Иван. Как поедете к Томасу – верхом или в карете?

– Верхом, конечно, – встретив подтверждающий кивок Совы, ответил бывший Серый лекарь. – В карете того и гляди разомлеешь.