Люди Солнца

Но бывший капитан, стрелок, фехтовальщик ничего не ответил. Он тянулся, тянулся мучительным взглядом к бочонку с монетами, с хрипом дыша: «Хаггр… Хаггр…»

И вдруг, широко оскалившись, зарыдал.

Бэнсон сходил к своей лежанке, набрал в кружку воды. Подошёл, с силой выплеснул в бородатое, испачканное у ночного костра сажей лицо. Сказал с досадой:

– Постыдись, не один ведь. Ты ведь боец. Рыцарь!

Всхлипывая, Филипп стал сдавленно стонать.

– Нет, всё, – покачал головой принц Сова. – Человек перестает быть бойцом, как только становится мародёром. – И, присев, спросил: – Ты в прошлой жизни гробницы фараонов не грабил?

Развязали ноги, вывели из цейхгауза. Со связанными руками посадили на лошадь. Бэнсон стал привязывать ноги к стременам. Сова пошёл позвать Стэнтока. И, когда тот пришёл, Бэнсон показал на пленного:

– Один из самых страшных зверей в моей жизни. – И добавил уже Филиппу: – Ручонку Симеону ведь ты к дубу пришпиливал?

Взял лошадь за узду, повёл к так хорошо знакомой Филиппу тюрьме-залу. Стэнток взял приведённых им двух лошадей, повёл к конюшне.

– Всех можно на место вернуть, – с нарочитым ободрением в голосе сказал ему Сова.

Стэнток вновь, принимая приказ, вскинул ладонь к шляпе.

Затем, надёжно замкнув бывшего капитана «Девяти звёзд», спустились в комнату кастеляна и пообедали горячим, спокойно и полновесно.

– Я вот что думаю, – рассудительно сказал Бэнсон. – Здесь платёжного средства определённо больше, чем в казне короля нашего Георга. Это и понятно: когда Георг тратил, Люпус копил. Все деньги мы использовать не сможем. И даже сотую часть. Поэтому нужно сделать здесь форпост Серых братьев.

– Превосходная мысль! – горячо поддержал его принц Сова. – Пусть выделят людей с дюжину. «Девять звёзд» числится как монастырь? Вот им пусть и продолжает быть. Люди освоят территорию, выставят караулы. Дюжины, думаю, будет достаточно, чтобы охранять это новое казначейство. И пусть кровавое золото служит доброму делу.

– Одному нужно будет остаться, – вопросительно сказал Стэнток.

– Это да, – кивнул Сова. – Я останусь. На всякий случай разложу арсенал по закоулкам. Ловушек наделаю. Заключённого буду кормить. И ждать, когда вы приведёте сюда Серых братьев. А потом выведем из казарм полк солдат, якобы на учения, и раздавим самодовольных и самоуверенных лордов.

– Хороший план, – согласно сказал Бэнсон. – Отправимся сразу, как только здесь ещё одно дело закончим.

– А что такое? – быстро взглянул на него принц Сова.

– За день-два нужно разобрать камни взорванного карантина. Хочу найти мастера Альбу и его кости похоронить. И всех закопать, тоже ведь были люди.

– Да, это необходимо. Можно прямо сейчас взяться.

И взялись, и за два дня откопали. Но отыскать тело мастера Альбы не смогли. Взрыв был такой силы, что совершенно перемешались кости, камни, клочья одежды. Тогда здесь же, в огромной после взрыва пороха яме, все кости похоронили.

В самом углу бывшего карантина нашли маленькую кожаную сумку, ту самую, что Люпус повесил на шею. В ней были сложены самые крупные и редкие драгоценные камни.

Перед отъездом Бэнсон высыпал их на стол. Сова, равнодушно мигая на огонь самоцветов, спросил:

– Возьмёшь с собой? Кажется, их легче перевести в деньги, чем то, что в ящиках.

– Нет, – подумав, решил Бэнсон. – Лучше дождаться кого-нибудь, кто в их ценности понимает. Я портовым ювелирам не доверяю. Возьмём просто денег побольше.

Но немного камней всё-таки взяли. Стэнток принёс откуда-то пару башмаков, сказал:

– Посмотрите, какая забавная штука. – И, показав выдолбленный внутри каблук, поворачивающийся на шпильке, добавил: – Башмаки в точности мне по ноге.

Рассмотрели, повертели в руках. Положили в долблёнку два самых крупных бриллианта, два тёмно-алых рубина и причудливый, треугольником, изумруд. Заколотили каблук сапожными гвоздиками. Положили в походную сумку Стэнтока. Больше ничего из сокровищ Бэнсон решил не брать, а насыпал лишь монетами пятьдесят фунтов.

Так решил он, и решил очень удачно. Потому что если бы он и Стэнток взяли с собой драгоценности, то утратили бы их навсегда, невозвратно.

Внезапный удар

Полдень был тихим и даже солнечным, когда Бэнсон и Стэнток въехали в Плимут. И здесь, едва миновав первый проулок, они встретили приятную неожиданность. Уже почти миновали захудалую, устроенную в бывшей квартире первого этажа харчевню, когда окно харчевни вдруг распахнулось и поместилась в нём широко улыбающаяся рожа.

– Пообедайте у меня, добрые господа! – заорала рожа. – Я дочь выдаю замуж за богатого человека! Всех сегодня кормлю за полцены и превкусно!

– Пообедаем? – спросил Бэнсон у Стэнтока. – Здесь, на окраине, безопасней, нежели в центре.

Стэнток кивнул.

Они слезли с сёдел, привязали коней. Вошли в низкую, закопченную обеденную комнату. Да, закуску владелец рожи подал щедро. Всё самое свежее, весь стол заставил.

– Лично присмотрю за горячим! – радостно объявил он, убегая в дымные недра харчевни.