Люди сороковых годов

- Это был один из самых трудных дней, - рассказывал мне подполкрвник Кобрин. - Тут и погиб наш командир 3-й батареи Туркин; какого офицера мы потеряли, ему цены не было! Он стоял у дома, в Алексинце-Польном, в тридцати метрах от меня, когда ему осколком раскроило череп. Три часа он прожил... Вы только представьте себе положение: идет отчаянный бой, автоматчики Перенков, Кошкин и Лебедев приносят его ко мне, умирающего. Нет под рукой ни врача, ни медсестры, и ни у кого из нас, как на грех, ни одного перевязочного пакета: все уже израсходовали. Снял я с Туркина ремень, разбитую голову его держу на коленях, лью воду ему на затылок, а он умирает. Умирает медленно, мучительно - дышит тяжело, кашляет, и такое меня зло берет, что я бессилен что-нибудь для него сделать...

Кобрин на мгновение замолк, его голос осекся - трудно вспоминать такое.

- Ну вот, а гитлеровцы уже на восточной окраине... Назаренко Командует обеими батареями - и 2-й, и 3-й. Я сижу с Туркиным на руках метрах в пятнадцати от него, а он, привстав на колено во дворе, показывает руками экипажам, где какое орудие ставить. И пули свистят, немцы бьют из крупнокалиберных пулеметов...

Несколько гитлеровских танков ворвались в деревню, но вперед продвинуться побоялись: их страшили ИСУ-122. К десяти вечера бой затих. 2-я батарея и штаб полка остались в деревне, и гитлеровцы тут же - в другом конце. Кобрин ночью с пятью автоматчиками выходил на разведку. Кошкин пошел за ним, но наткнулся на фашистов, зарылся в солому, а тут еще немецкая кухня подъехала к стогу и стала раздавать ужин, так он и просидел рядом с гитлеровцами до утра.

А к одиннадцати часам фашистов все же выбили из деревни. Выяснилось, что это была группировка, прорывавшаяся к своим из Проскурова.

- В этих боях многие отличились, - сказал мне Кобрин. - Не зря полку нашему дали это наименование - Проскуровский. Назаренко своей батареей истребил за несколько дней восемнадцать танков. А лучше всех воевал Климевков: он сам с экипажем подбил одиннадцать немецких танков и сохранил свою установку.

- Да, на войне много случается такого, чего вашему брату-журналисту и не придумать, - подтвердил заместитель Кобрина, подполковник Виноградов. Помните, Дмитрий Борисович, как мы в те дни на станции Малиничи захватили эшелон с танками? Расскажи в Главном бронетанковом управлении, пожалуй, не поверят: как это так, самоходная артиллерия вдруг идет в атаку и захватывает железнодорожную станцию? А вот случилось же такое: взяли на платформах три "тигра" и двенадцать "пантер", и все, заметьте, исправные. Наши ИСУ в атаку пошли, как танки, а гитлеровцы не успели опустить свои машины на землю и завести их, разбежались...

Кобрин рассмеялся:

- Ну, так это война не по правилам. Да и вообще, надо сказать, наш дебют с начала и до конца был этакий, как бы вам лучше сказать, экстравагантный, что ли. Полк попал в чрезвычайную ситуацию и должен был к ней приспосабливаться. Вот и действовали наши тяжеленные ИСУ как броневики, носились с участка на участок на пределе своей скорости. Но все же задачи свои всюду выполнили полностью и за то были отмечены.

А после этих боев настали новые, не менее сложные и трудные. Артиллеристы рассчитывали на отдых, надо было принимать новую технику взамен утраченной. В Гусятине встретили эшелон с новенькими ИСУ. И вдруг депеша от командующего фронтом маршала Жукова:

- Гитлеровцы перешли в контрнаступление у Чорткова. Немедленно совершить двухсотдвадцатикилометровый марш в двое суток - к Катукову на помощь!

Легко сказать - 220 километров за двое суток для тяжелых самоходок, да еще по невероятно вязкой грязище, которая в ту весну заполонила все дороги на Западной Украине! И все же добрались к полю бея в срок, встретили гитлеровцев в районе Обертин - Незвиско. Многие десятки гитлеровских танков сразу кинулись на тот участок, который прикрыл своим броневым щитом 399-й полк, но прорваться им не удалось{85}. Понеся большие потери, фашисты откатились. Пять дней сражались на том участке самоходчики, сами понесли тяжелые потери, погибло двенадцать ИСУ - особенно досаждала бомбардировочная авиация. Но все боевые задания были полностью выполнены.

С той поры полк и воюет вместе с катуковцами, с ними он форсировал Западный Буг, Сан, Вислу, с ними стоял насмерть на Сандомирском плацдарме. Батарея старшего лейтенанта Дудника, поддерживая бригады Бойко и Моргунова, шесть суток не выходила из боя. Опять геройски действовали батареи старшего лейтенанта Назаренко и капитана Икрамова. На людей было страшно взглянуть в чем только душа держалась, а все-таки пересилили фашистов, отстояли рубеж. Село Лопата раз десять переходило из рук в руки, но так и осталось по нашу сторону переднего края. Помогали самоходчики танкистам и замкнуть кольцо вокруг Сандомира...