Люди сумрака

Но так не могло продолжаться вечно. В один из особо кошмарных для Франчески дней ее дар вырвался из-под ее контроля. Дом объяло пламенем. Она успела убежать, отчим — нет. Счастье, что матери не было дома.

Да, я пошла на должностное преступление, умолчав о некоторых найденных уликах, доказывающих причастность Франчески к пожару. И никогда не жалела, что это сделала. Мой напарник — вечно угрюмый, молчаливый Ханг, — шел на повышение и все его мысли были заняты переездом в столицу. Дело о каком-то там поджоге на тот момент его интересовало мало. Так что мне все сошло с рук, и у полиции не появилось ни малейшего подозрения об одаренности Франчески.

Тварь получила по заслугам, а Франческа наконец смогла свободно вздохнуть. Через месяц она улетела в Импагро, обратилась к столичным магам, которые помогли обуздать ее дар. Я знала, что сейчас она в полной безопасности — Руаре — тайная организация магов — делали все возможное, чтобы избежать внимания Выжигателей.

Флетчер бы выпал в осадок, если бы узнал, кто является моей лучшей — точнее сказать, единственной подругой.

— Кармаль, держись. Мы… справимся. — Ее голос вернул меня из событий двухлетней давности в сегодняшний день.

Я кивнула через силу, забыв, что она не может меня видеть. Попрощавшись, отключилась. Еще долго сидела, глядя прямо перед собой — и ничего не видя. Знакомое уже оцепенение — я могла впадать в него на несколько мгновений, не слышать, что происходит вокруг, не слышать, как меня окликают люди. Потом возвращалась в себя, с неловкой улыбкой объясняя, что просто сильно задумалась. Задумалась, как же.

Магическое вмешательство в человеческое сознание никогда не проходит бесследно, что бы там церковь ни говорила. Все их пламенные речи о необходимости очищения одержимых — голимая чушь. «Очистив», выжгли важную часть меня — словно отобрали кусочек души, который так и остался серым, незаполненным. Мне часто говорили, что у меня бывает пугающе отрешенный, безжизненный взгляд. Обычно я ничего не помню о том, о чем думала в те мгновения — будто обращаюсь к той, опустевшей частичке себя, где вязнут и превращаются в пепел все мысли и воспоминания.

Поэтому я готова на все, лишь бы дочка не повторила мою участь. Лори расплачивается за мою ошибку, за мое прошлое. И если его я исправить не в силах, то настоящее и будущее своей дочери обязана изменить.

ГЛАВА 7

Прошлое #1

Я проголодалась, соскучилась, а папы все не было. Я сидела на кровати, крепко прижав к себе Рича, и мысленно просила папу спуститься вниз, ко мне. Кричать боялась — он ведь сказал мне вести себя тихо.

Стала читать, но буквы расплывались от набегающих слез. Оказалось, быть сильной, когда тебя запирают в подвале, не так-то просто. В конце концов книгу я отложила и направилась в дальний конец помещения. Обследовала ванную, подпрыгнула, пытаясь дотянуться до сложенной лестницы. Слишком высоко, я даже кончиками пальцев не могла к ней прикоснуться. Со всех сторон обсмотрела подъемник. Немного повеселевшая, вернулась обратно — никакого монстра в подвале не было.

Но уверенность потускнела вместе с приходом ночи. Окружающий меня мирок не изменился, в нем по-прежнему царил полумрак. Но глаза слипались, тревога нарастала — за весь день папа так и не спустился вниз, и полумрак, совсем недавно казавшийся мне уютным, вдруг стал пугать.

Я лежала, до носа укрытая одеялом. Закрывала глаза, и тут же открывала вновь, потревоженная то ли шорохом, то ли отголоском звука. Долго вглядывалась в дальний конец подвала и, успокоенная, вновь опускала тяжелые веки. Так продолжалось до тех пор, пока я окончательно не сдалась цепким лапам сна.

Странно было просыпаться не от солнечных лучей, скользящих по лицу и норовящих заглянуть под веки, не от шума за окном или крика мамы. Даже будильник и тот не прозвенел — здесь его просто не было. Я проснулась все в том же полумраке, освещаемом лишь бра на стене и голой лампочкой на потолке. Поежилась от холода — во сне умудрилась скинуть с себя одеяло.

Я обула тапочки, прошлепала к лестнице и, задрав голову вверх, позвала:

— Папа!

Тишина. Интересно, меня вообще слышно на верхней половине дома? Вздохнув, я вернулась к кровати, вновь принялась за чтение. Меня отвлек странный шум, раздавшийся несколько минут спустя.

Монстр.

Это и впрямь было похоже на глухой рев затаившегося зверя. Но потом к реву присоединилось странное постукивание, и наступила тишина. Я медленно отложила книгу, медленно спустила ноги с кровати и осторожно направилась в ту сторону, откуда доносился звук.

Вернулась, схватила в руки самую тяжелую книгу. Подкралась к «сейфу» в стене. Открыла, держа наготове книгу и готовясь мгновенно нанести удар. И перевела дух. Смешно было бы, если бы я расколола надвое тарелки и чашки.