Люди в масках (СИ)

Северин продолжал надвигаться, подобно туче, а я медленно отступала. Чего хотела, как говорится, то и получила. Ну, теперь расхлебывай собственную кашу, Лариса! И зачем я только сюда притащилась вместе с этим злосчастным мороженым?..

— Идем в ванную, — приказал он гневно.

— Стирать? — пискнула я из-под его тяжелой руки, которую собеседник опустил мне на плечо.

— Угу, — рыкнул он, и втолкнул меня в открытую им дверь. — Включай воду, Элис.

Я безропотно подчинилась, отвернув вентиль и настроив необходимый напор. Теплая струя потекла в раковину, но, по требованию мужчины, я направила воду в большую квадратную ванную. Вода громко шумела, заполняя белоснежное дно.

— Где порошок? — стараясь придать голосу беззаботный тон, невинно спросила я.

— Неважно.

— То есть? — не поняла я.

В глазах Алекса горел знакомый синий огонь. Снова заметив его яркие языки, я не на шутку струхнула. Краска отлила от лица, а руки затряслись. Что он задумал? Чует мое сердце, ничего для меня хорошего.

— Мне срочно надо выйти, — попытавшись прорваться к двери, пролепетала я.

— Нет уж! Ты ведь мечтала о моей компании, ты ее и получишь, — язвительно парировал собеседник, схватив меня за руку.

— Я плохо себя чувствую, — всхлипнув, проскулила я тихо. — Пожалуйста, пусти.

Ноги мои заскользили по кафельному полу, и я едва не рухнула, зацепив локтем бельевую корзину. Звякнув, она упала, а меня от падения удержал Северин. Он осторожно поставил мое обмякшее тело в вертикальное положение и, пригладив полы расстегнувшегося пиджака, мягко сказал:

— Прости, Элис, я пошутил. Не стоит расстраиваться, и, ради Бога, не плачь.

— Я и не плачу, — вытерев рукавом слезу, промычала я обижено. — Почему ты такой грубый?

Мужчина вздохнул, присев на край наполнявшейся ванной. Он грустно посмотрел на меня, а потом произнес извиняющимся тоном:

— Лисёнок, я не хочу причинять тебе боль, но меня доканал твой флирт с этим длинноволосым кретином.

— Сергей не кретин, он — гонщик.

— Значит, с гонщиком, — прошипел Алекс, снова раздражаясь.

— Ты ревнуешь, — сделала я вывод вслух.

— Возможно, — он не стал отпираться, чем меня очень удивил. — А теперь иди спать, иначе я, в очередной раз, скажу что-нибудь не то, и ты обидишься.

Мне совершенно, не хотелось спать и еще меньше у меня было желания идти. Единственное, что сейчас мне было необходимо — видеть его. Мужчина пристально смотрел на меня, ожидая, вероятно, немедленного бегства, но он ошибся. Я постояла какое-то время в нерешительности, потом подошла к нему и, глядя в упор, положила руки на его плечи. Он не сводил с моего лица удивленных глаз.

— Сними рубашку, — улыбнувшись, предложила я. — Она ведь испачкана.

Пальцы мои принялись осторожно расстегивать пуговицы. Я полностью сосредоточилась на своем занятии, стараясь избежать его пытливого взора. Он позволил мне сделать это, продолжая сидеть все в той же позе.

— Почему ты вчера сбежала? — неожиданно спросил Северин.

Моя рука замерла, а ресницы предательски дрогнули. Не решаясь взглянуть на Алекса, я тихо ответила:

— Это неважно.

— Из-за меня или из-за анальгина?

Теперь я посмотрела на него, недоуменно расширив глаза. Это еще что за вопрос? Или он догадался о моем "интересном" положении? Не решаясь заговорить, я только молча глядела на него.

— Из-за меня? — настойчиво повторил Алекс первую часть вопроса.

— Нет.

— Понятно, — он довольно усмехнулся.

Я больше не могла сдерживать бушевавшие в сердце чувства и, не сумев побороть порыв, нежно поцеловала эти растянутые в улыбке уста. Руки его моментально обвили мой стан, притянув к себе. Скромный поцелуй с невероятной скоростью превратился в интимную игру пылающих страстью губ. Я впилась пальцами в его спину, ощущая сквозь тонкую ткань запылавшее тело и вдруг поняла, что куда-то падаю. Громкий всплеск и приятная влага, окутавшая меня, оповестили — куда именно. Оказавшись в ванной вместе с человеком, глаза которого горели желанием, я побледнела.

— Что ты наделал?! — пытаясь подняться, воскликнула я, испуганно уставившись на него.

Мужчина невозмутимо снял с себя испачканную рубашку и, загадочно улыбнувшись, сказал:

— Ты совсем промокла, ангел мой. Раздевайся.

— Чёрта с два! — приходя в бешенство, прорычала я, вновь попытавшись выбраться из воды, но он, поймав меня, прижал к своему обнаженному торсу.

— Элис, — прошептали его губы, лаская мой висок, — пожалуйста, останься.

— Я не могу, — еле слышно отозвался внезапно охрипший голос.

— Я не причиню тебе боли, — мягко заверил любимый, захватив губами мочку моего уха. — Обещаю.

— Я, правда, не могу, — чуть громче повторила я свое слабое возражение.

— Ты необыкновенная, — он заглянул мне в глаза, приподняв подбородок, и нежно коснулся губ. — Позволь мне раздеть тебя, Лисёнок.

Я судорожно сглотнула, с ужасом обнаружив, что готова сдаться на милость победителя. Больше бороться с этой лавиной незнакомых, волнующих чувств не было ни сил, ни желания.