Людишки

Сьюзан удивленно повернулась к старухе и уставилась на нее во все глаза. На сей раз она увидела на лице мешковатой дамы сердобольно-сочувственное выражение.

- О чем это вы? - раздраженно спросила Сьюзан, понимая, что по сердитым ноткам ее голос никак не дотягивает до желаемого уровня. - Никакая я не несчастная.

- Бьюсь об заклад, все дело в каком-то парне, - ответила мешковатая дама, сопровождая свою речь медленным веским кивком. - Иначе и быть не может.

Сьюзан одарила ее холодной, отчужденной улыбкой, давая понять, что не желает продолжать беседу, и снова сосредоточилась на сдобе. "Если она опять заговорит со мной, пересяду на другой табурет".

Она вздрогнула, услышав треск, повернулась и увидела, что мешковатая дама вырвала из своего журнала страницу и теперь разглаживает ее на стойке, положив поближе к девушке.

- Будь я в вашем возрасте, - молвила она, - и стань несчастной по милости какого-нибудь парня, сделала бы я тогда вот это самое.

Сьюзан не удержалась и взглянула на оторванный лист. И невольно рассмеялась, когда увидела, что вся страница занята рекламой водки.

- Полагаю, это единственно правильное решение, - согласилась она.

- Нет, нет, я о конкурсе, - мешковатая дама постучала по листу толстым шишковатым пальцем с грязным ногтем. - Уж я бы еще как оттянулась, а способ оттянуться - вот он.

"Как же меня угораздило с ней связаться?" - спросила себя Сьюзан. Но, похоже, способа отбояриться от более внимательного рассмотрения предложенного рекламного листка не существовало. Девушка увидела, что там и впрямь напечатано объявление о каком-то сочинительском конкурсе и что в качестве приза победителю достанется бесплатная путевка в Москву.

Москва? Россия? Что это за приз такой? Миллионы людей всеми правдами и неправдами норовят сдернуть из России, и вдруг эта водочная компания предлагает на халяву ехать туда, а не оттуда.

- Э... Я не думаю, - начала Сьюзан, улыбнувшись на сей раз чуть радушнее, - не думаю, что это...

- А вы просто возьмите да выиграйте, - посоветовала мешковатая дама. И увидите, что я была права. На службе у вас уйма свободного времени, и вы можете творить там, это проще пареной репы. А как напишете, так и летите себе. Совсем новый мир, совсем новые впечатления.

- Я не умею выигрывать конкурсы. Я в жизни ничего не выиг...

- Бьюсь об заклад, что на этот раз вы вполне способны победить, заявила мешковатая дама. - И этот конкурс изменит всю вашу жизнь.

Она с полнозвучным хлюпаньем опрокинула в себя остатки томатного сока, соскреблась с табурета, одарила Сьюзан самой лучезарной из своих улыбок и добавила:

- Кому же выигрывать, если не таким милашкам? - старуха пододвинула Сьюзан журнальную страницу. - Я вам точно говорю, вот увидите.

- Но... С какой стати вы решили отдать это именно мне?

Мешковатая дама кивнула, улыбнулась и похлопала Сьюзан по плечу. Ее прикосновение оказалось на удивление легким и бодрящим.

- Считайте меня своим ангелом-хранителем, - ответила она и пошла прочь, раскачиваясь, будто буксирное суденышко в бурном море.

- Загадочная старуха, - сообщила Сьюзан официантке, которая проворно подбежала, чтобы убрать стакан из-под томатного сока. Сьюзан знала, что не сможет назвать ее Мэри, и жалела об этом.

- Умгу, - ответила официантка и дотронулась до вырванной из журнала страницы. - Это ее?

- Нет, нет, это мое, - сказала Сьюзан, толком не зная почему.

Официантка передернула плечами и удалилась, а Сьюзан поднесла к губам чашку с кофе и принялась изучать условия конкурса. Они и впрямь показались ей не слишком трудными.

Аннаниил

Ну что ж, теперь я вижу: надо быть осторожнее, выбирая себе облик для прогулок по земле. В том кафе я был попросту жалким мешком с кишками! Ноги действительно болели; правду сказать, меня всего ломало и крутило. Кабы не мысль о скором освобождении из этой телесной оболочки, я бы не сдюжил, не довел дело до конца. Допускаю, что людской век короток, но до чего же долгим он может показаться.

Обличье это я избрал, поскольку хотел предстать перед Сьюзан Кэрриган в наименее, по ее меркам, устрашающем виде. А значит, мужчиной я быть не мог, уж это само собой разумеется. У привычного глазу златовласого босоногого отрока в белых одеждах недостаточно убедительная наружность, во всяком случае в здешних местах. Ребенок, конечно, никого не устрашит, но никого и не уговорит участвовать в объявленном журналом конкурсе. Молодая привлекательная женщина, не обремененная всякими там комплексами, не смогла бы преодолеть зону настороженности, поскольку на нее смотрели бы как на своего рода соперницу. Вот я и выбрал облик существа, каких немало крутится вокруг Сьюзан Кэрриган, да еще больного и дохлого, чтобы уж все было при всем.