Людмила Гурченко

Это была особая роль — писавшаяся лично для нее с учетом ее актерских возможностей, более того, это была роль-бенефис — фактически весь фильм держался только на героине Людмилы Гурченко. Вроде бы о таком мечтает любая актриса, но. Сама Гурченко говорила, что к тому времени она стала слишком хорошо разбираться в кино, что не лучшим образом сказывалось на ее взаимоотношениях с режиссерами. За последние пять лет она снялась в пятнадцати картинах и уже научилась видеть не только свою роль, но и сам фильм в целом. Но это видение не всегда совпадало с режиссерским. Не совпало и в этот раз. Они с режиссером Петром Тодоровским представляли ее героиню совершенно по-разному, и в итоге оба получили от фильма совсем не то, что хотели.

Гурченко нервировала Тодоровского, вмешиваясь практически во все. Она требовала менять диалоги, настояла на своем выборе свадебного платья, при виде которого он смог сказать только: «Это не моя Рита. Это „Графиня из Гонконга“», придумывала какие-то детали, вызывавшие у него раздражение. Ну и наконец, они столкнулись в вопросе о финальной сцене появления Гаврилова. По сценарию предполагалось, что того привезут санитары, всего загипсованного, в кресле на колесиках. Но чем больше Людмила Гурченко вживалась в роль, тем больший протест у нее вызывал такой финал: «Ждешь-ждешь, ищешь-ищешь какого-то необыкновенного, ни на кого не похожего, отвергаешь троих вполне приличных „товарищей“. И вдруг появляется герой в инвалидной коляске, весь перебитый и в гипсе». И тут на ее сторону неожиданно для режиссера встал Сергей Шакуров, которому и предстояло сыграть эту трехминутную роль Гаврилова. Потом в своей книге «Жить на всю катушку» он писал: «По сценарию мой герой должен был появиться перед невестой в гипсе, в инвалидной коляске. Гипс не нравился мне, это какие-то „итальянцы в России“ получались. И я решил сделать сцену на несколько градусов выше. И тут придумалась милицейская машина, ребята, которые держат меня за руки, ну и сделал вот такого горячего Гаврилова. Хотя сейчас кажется, что можно было пойти еще дальше, благо предлагаемые обстоятельства позволяли. Надо было бы обязательно взять Гурченко за руку, даже если для этого пришлось разбить витрину. Это было бы очень точно по выражению накала чувств наших героев».

После съемок Тодоровский, надо отдать ему должное, ничего плохого о Людмиле Гурченко не говорил, наоборот, когда у него брали интервью, рассказывал: «Талантливая актриса работала над ролью самозабвенно, казалось, что-то глубоко личное роднило ее с героиней. Она привнесла многое, чего не было в сценарии: знание женской психологии, внутреннего мира женщины. Все это значительно углубило проблематику фильма. Рита в исполнении Гурченко — это личность сильная, страстная, неподдельная.» Но слухи об их противостоянии все же поползли, и ее стали предупреждать, что если она и дальше будет влезать в дела режиссеров, ее могут вновь перестать снимать. И никакая всесоюзная слава не поможет.

Она решила внять этим предупреждениям. Потому, несмотря на то, что за «Любимую женщину механика Гаврилова» ей вручили Приз за лучшую женскую роль на Международном кинофестивале в Маниле, она решила временно отойти от главных ролей. И согласилась на две роли второго плана — в фильмах «Отпуск за свой счет» Виктора Титова и «Полеты во сне и наяву» Романа Балояна. И хотя вспоминала она о них с удовольствием, всем, иейв первую очередь было ясно, что в таких ролях ей уже слишком тесно.

Ей нужна была главная роль, такая, в которой можно будет проявить себя во всю мощь своего таланта. И такая роль была уже на подходе.

Глава 17

В начале 1982 года Эльдар Рязанов прислал Людмиле Гурченко сценарий своего нового фильма. Через двадцать шесть лет после их совместного триумфального дебюта — бессмертной «Карнавальной ночи» — он вновь предлагал ей работать вместе.

Тогда, двадцать шесть лет назад они не слишком ладили, слишком уж у них были разные взгляды, причем абсолютно на все. Но и расстались отнюдь не врагами, Гурченко даже пробовалась у него на главные роли в «Гусарской балладе» и в «Иронии судьбы». Но в то время Рязанов искал других актрис, более лирических. А вот теперь ему была нужна именно Людмила Гурченко со всей ее эксцентричностью. Ну а она в свою очередь прекрасно понимала, что ролями у такого режиссера не разбрасываются, и, не раздумывая, дала согласие. Так появился один из самых гениальных рязановских фильмов «Вокзал для двоих».

Надо сказать, что задумывался Рязановым не совсем тот фильм, который получился в итоге. Он хотел снять что-то более веселое и бойкое, но в дело вмешалась случайность, которая и привела к тому, что картина вышла такой пронзительной и щемящей, со слезами, постоянно прорывающимися сквозь смех.

Дело в том, что, как это часто бывает в кино,