Людмила Сидорова. Загадка жены Видова

Конечно, Слава хотел познакомить свою невесту с мамой. Но ни Наталия Васильевна в гости не приглашала, ни я не рвалась увидеться с ней. Отношения складывались непросто. Целый год мы общались только по телефону, Наталия Васильевна подробно расспрашивала, кто у меня родители, откуда я родом, задавала другие наводящие вопросы. Наверное, так могло бы продолжаться долго, но тут случилось событие, которое послужило детонатором нашего очного знакомства.

Однажды позвонил взволнованный Слава и попросил встретиться с ним в кафе на углу их дома на Котельнической. Он рассказал, что они с матерью едва не погибли. Я приехала в «Котелок», туда же спустилась и Наталия Васильевна. Я ожидала увидеть высокомерную даму с жесткими чертами лица. Во всяком случае, по телефону она производила именно такое впечатление: хорошо поставленный голос, правильная речь с холодком, умение держать дистанцию. Но в жизни будущая свекровь мне сразу понравилась. Ей тогда было пятьдесят четыре года, но она по-прежнему была красавицей.

Как оказалось, им чудом удалось спастись. Утром Слава по обыкновению собрался пойти погулять с любимым пуделем, но тот вдруг подошел к входной двери и зарычал. А поскольку накануне поступали звонки с угрозами, Слава, почувствовав недоброе, открывать не стал и позвонил в милицию. Прибывший наряд обнаружил под дверью какой-то подозрительный сверток. Когда саперы попытались его обезвредить, произошел взрыв – это была бомба. Сразу после случившегося в квартире зазвонил телефон, неизвестный поинтересовался: «Как дела?» По этому номеру преступника и вычислили. Оказалось, что покушение связано со строительством загородного дома. Работа была выполнена из рук вон плохо, из-за чего произошел скандал с прорабом, и тот решил отомстить. Наталия Васильевна попросила меня как начинающего юриста помочь в суде. Виновного приговорили к большому сроку, но сидел он недолго – вышел по амнистии.

После кафе мы вместе поднялись в их квартиру на одиннадцатом этаже высотки на Котельнической набережной. Огромная дубовая дверь от взрыва сильно пострадала, в стене зияла пробоина. Целый день, пока собирали дверь по кусочкам, ее роль играла веревочка с подвешенным на ней колокольчиком.

Мы со Славой поженились зимой 2003-го, до свадьбы прожив вместе четыре года. Жили отдельно, но мама мужа часто болела, поэтому много времени приходилось проводить на Котельнической набережной. Скоро в их доме я уже была своей. Свекровь окутала меня заботой, любовью и вниманием, я старалась отвечать ей тем же.

Наталия Васильевна была личностью неординарной и очень интересной. Ко времени нашего знакомства жила уже очень уединенно, у нее оставались лишь старинные друзья, с которыми она общалась по телефону. Это были люди, проверенные годами.

– Говорят, дом Федотовой поражал воображение своей роскошью.

– Это была большая квартира в престижной сталинской высотке с потрясающим видом на Кремль, на мосты через Яузу и Москву-реку. Широкие коридоры, две большие кладовки, высокие потолки. Помню, как Наталия Васильевна водила меня по дому и словно на экскурсии объясняла, что здесь бывала вся политическая элита советской эпохи, известные актеры, режиссеры, музыканты.

Всюду – редкая антикварная мебель. В гостиной висели портрет Екатерины II и голландские натюрморты. На шкафчике-поставце стояла огромная хрустальная ваза в серебре. Наталия Васильевна рассказала, как на каком-то приеме в посольстве в присутствии лидера одной из восточных стран имела неосторожность восхититься ею: «Какая красивая!» А когда, уезжая, села в машину, обнаружила эту вазу с огромным букетом цветов у себя в ногах.

Спальню помимо мебели из карельской березы украшал старинный французский комод в стиле Буль. Шкаф был забит вечерними нарядами, которые ей шили на заказ или привозили из Парижа.

Наталия Васильевна любила чаевничать на кухне, сидя за очень красивым деревянным гарнитуром: стол и три кресла когда-то смастерили крепостные графа Шереметева. Буфет заполняла уникальная посуда. Что-то из этих вещей ей дарили, что-то осталось от родителей: Нина Фоминична, ее мама, была крестницей Елизаветы Федоровны, жены великого князя Сергея Александровича, в их доме бывали царские министры. Семья ее мамы покупала серебро только Фаберже.

Однажды, годы спустя, в поликлинике в Романовом переулке мы с Наталией Васильевной встретили Юрия Соломина. Она сказала ему, что хочет подарить музею театра уникальную чашку, выпущенную фирмой «Мейсен» в 1924 году специально к столетнему юбилею Малого. Соломин очень обрадовался, однако вскоре Наталия Васильевна умерла. Я просила Славу выполнить обещание матери, но он об этом, видимо, забыл…