Людоеды в Петербурге. Новые красные против новых русских

— Хорошо, — ответил едва владевший своими чувствами блондин. — Все же напрасно ты не дал мне пристрелить мерзавцев, Влад.

— С ними произошел несчастный случай. Бедняги подорвались на собственной мине. Мне жаль, что к их скорбной кончине ты не имеешь никакого отношения, дружище. Ну подумаешь, покрутил какие-то гайки. — Злая наигранность Трюкача перешла вдруг в сухую конкретность. — Запомни, Стас, за все отвечаю я. И хватит об этом.

Выехав из Удельного парка, «волга» прибавила скорость.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил товарища Трюкач.

— Нормально.

— Я имею в виду — стало ли тебе легче?

— Я не успокоюсь, пока не уничтожу их всех, Влад.

— Именно такого ответа я и ожидал от тебя, — Влад небрежно стряхнул пылинку со своего рукава, давая понять, что ему чужды чувство страха и угрызения совести. Это не было убийством людей. Он просто раздавил двух гадюк.

По пути в центр города Влад увидел несущийся милицейский «уазик». За его окном мелькнуло лицо Сыскаря. «Сейчас он соберет свидетелей, видевших накануне лендзира, и следствие зайдет в тупик».

Владу захотелось вернуться на место преступления и вручить сыщику орудие убийства. Он даже сбросил газ, но тут же прибавил: вспомнились перерезанные на территории управления милиции тормозные шланги «уазика». Нет. При всей симпатии к капитану он не мог доверить ему эту тайну.

Милицейский вездеход на полной скорости пролетел железнодорожный переезд. Капитана тряхнуло так, что он вынужден был вцепиться в сиденье. «Опять лендзир, опять дюжина свидетелей, опять перегрызенная шея. Заколдованный круг!»

Все оказалось не так, как он себе представлял. Труп мужчины был почти не тронут, если не считать следов огромных клыков на шее, а в ста метрах от трупа догорала разорванная в клочья иномарка. Время от времени в ней потрескивали взрывающиеся патроны.

При внимательном осмотре машины, кроме двух обгорелых трупов, был найден нож и два револьвера. Личность убитых установить не удалось. Так же как и принадлежность машины. Номера на ней были тщательно уничтожены.

— Вас к рации, капитан. — Голос шофера отвлек сыщика от осмотра места происшествия.

Детектив подошел к вездеходу. Взял трубку. Его срочно вызывал подполковник…

Войдя в кабинет шефа, Сыскарь мельком взглянул на лоснящуюся лысину и отдал честь.

— Садись, капитан. Как продвигается расследование? — спросил подполковник тоном человека, прячущего козырной туз в рукаве.

«У него явно приготовлен для меня неприятный сюрприз», — догадался сыщик.

— К сожалению, ситуация тупиковая, — вздохнул Сыскарь.

— Ничего. Сейчас я найду выход из этого тупика. Мне только что сообщили, что преступники, которых вы ищете, спокойно едут по городу в бежевой «волге». В их машине находится улика, раскрывающая ваши «тупиковые» убийства. Сиди. Сейчас их приведут сюда, а мы пока объяснимся с тобой.

— Послушай, Влад, мне как-то не по себе от этих клещей, — Стас покосился на страшное орудие, лежащее на заднем сиденье «волги». — Когда я думаю, что ими убили Жанну, мне хочется кричать. Надеюсь, ты не собираешься держать их дома? Может быть, заедем в мой гараж?

— Хорошо, — Влад резко свернул в боковой проезд.

Клещи завернули в полиэтиленовый мешок. Спрятали его под полом гаража.

— Давай оставим здесь и оружие. Не дело хранить его дома.

Влад молча скинул пиджак, снял висевший под ним автомат, протянул его блондину.

— Пистолеты клади туда же, — посоветовал он Стасу.

«Волга» снова вырулила на проспект и тут же была остановлена подлетевшими с трех сторон милицейскими машинами. Каскадеров выволокли из «волги», заставили положить руки за голову.

«Господи, благослови этого сумасшедшего за то, что он согласился свернуть в мой гараж, — подумал Стас, наблюдая, как тщательно патруль обыскивает «волгу». Он посмотрел на невозмутимое лицо Трюкача. — Парню везет так же, как везло на гонках».

Влад послушно вывернул карманы. Доброжелательно улыбаясь, позволил обыскать себя. Его узнали. Напряжение, всегда сопутствующее задержанию, спало. Влад знал, что в милиции много поклонников автоспорта, поэтому относился к милиционерам с той же терпеливой теплотой, с какой писатель относится к своим читателям или артист к зрителям, прощая им колкие замечания или шуршание фантиков в зале.

Впрочем, каскадеры не могли пожаловаться на грубость. Сгоряча их даже не огрели дубинкой. На прощание командир патруля протянул ему руку.

— Извини, Трюкач. Служба есть служба, — сказал он громко и чуть слышно добавил: — Кто-то тебя подставил, парень.

— Учту, — понимающе кивнул Влад.

Вальяжно откинувшись на спинку кресла, подполковник протянул сыщику чистый лист бумаги.