Людовик XI. Ремесло короля

Если почитать свидетельства других очевидцев, перед глазами возникает образ зачастую тривиального человека, во всяком случае, очень обыденного в разговоре, и такой образ обычно и присутствует в наших книгах. Можно ли, однако, предположить, что эта вульгарность, даже грубость в выражениях были свойственны ему по природе? Или же присущи его эпохе? Конечно, нет: авторы эпохи Возрождения не всегда обращались к более тонким источникам вдохновения и не стремились к более благородным выражениям. Боккаччо задал тон, а другие много позже, в самую прекрасную эпоху XVI века и гуманизма, сочинили или переделали множество новелл, историй или фаблио в том же игривом ключе и в том же женоненавистническом тоне, если не хуже. Так, Чосер считал себя учеником Боккаччо («Кентерберийские рассказы», 1526). То же относится к Рабле, Брантому и даже Макиавелли («Устав увеселительного общества», 1513—1520), который в очередной раз взял за основу сюжет о группе мужчин и женщин, вынужденных провести не-сколько дней вместе на вилле под Флоренцией, спасаясь от чумы, и в каждом рассказе говорил об обществе притонов и публичных домов.

Нет никаких оснований утверждать, что король Людовик, стремясь держать свое королевство в ежовых рукавицах и побеждать врагов, не проявлял склонности к литературе и сочинительству. Еще до Женаппа, находясь в полуизгнании в Дофине, он окружил себя умелыми секретарями, юристами и писателями, которые занимались не только тем, что отстаивали его дело и создавали ему славу. По его просьбе Матье Томассен написал в 1453—1456 годах «Историю Дофине». Став королем, Людовик позаботился оставить на хороших должностях людей, отличившихся своими трудами. Нотариусы и секретари короля, дворецкие и члены Парламента конечно же не были простыми составителями административных актов, занимающимися мелкой работенкой. Матье д'Экуши, автор «Хроники царствования Карла VII», прево Перонна на службе у герцога Бургундского, примкнул к Людовику и сражался рядом с ним при Монлери; назначенный двумя годами позже прокурором в Санлис, в 1467 году, он затем стал хранителем печатей в том же бальяже Санлис. Николь Жиль, нотариус и секретарь в 1473 году, а затем клерк Счетной палаты, исполнявший поручения в Пуату и Флоренции, написал для короля «Анналы и хроники Франции», восходящие до троянских истоков происхождения французского королевства. В соавторстве с Антуаном Вераром он издал «Сто новых новелл» и держал в своем парижском особняке богатую библиотеку.

Король не забывал о том, что читал во время изгнания. Через несколько месяцев после восшествия на престол, в октябре 1461 года, проезжая через Мен-на-Луаре, он велел освободить Франсуа Вийона, посаженного в тюрьму по приказу епископа и герцога Орлеанского. Коммин, не всегда ему потворствующий, явно не преувеличивает, говоря, что он «питал любовь к сочинительству». Помимо тысяч писем, рекомендаций и инструкций, замечательных по стилю, он является автором, по меньшей мере, трех важных произведений — «Наказов» французской Церкви в отношении Прагматической санкции (взятых за образец и включенных юрисконсультом Франсуа Дюареном (1509—1559) в книгу «De sacrus Ecclesie ministeriis et beneficiis»[16]); сборника доказательств, касающихся права королей Франции претендовать на коро-девство Неаполь и Сицилию (который заранее оправдывал вооруженное вторжение, именуемое ныне «Итальянскими войнами»); а главное — «Розового куста войн». В «Розовый куст», написанный в 1482 году (до нас дошло восемнадцать рукописных списков с него, шесть из которых являются точной копией великолепной иллюстрированной книги, предназначенной дофину Карлу), входят календарь, молитвы, собственно «Розовый куст», «Хроника истории Франции» со времен Троянской войны и царя Приама и ряд молитв.

Это сборник «максим», политическое завещание с целью побудить дофина достойно править страной. Некоторые авторы, решительно не желавшие видеть короля писателем, приписывали его врачу Пьеру Куане, кстати, автору морализаторской поэмы «Книга трех возрастов», имевшей большой успех. Но на сегодняшний день все сомнения развеяны: Куане — возможно, компилятор или простой переписчик — писал под диктовку Людовика XI, который обращается непосредственно к своему сыну («ты придешь царствовать»). Король возвращается здесь в иной, более четкой и прямой форме, к большей части своих «Наказов сыну об управлении королевством», которые он торжественно зачитал 21 сентября 1482 года и которые были зарегистрированы Счетной палатой 7 ноября и Парламентом 12-го.