Людовик XIV, или Комедия жизни

В эту минуту вошел камергер королевы, граф Комартен, в одежде дервиша. Терезия взяла его под руку и оставила фойе. Король поспешно вышел в сад и присоединился к самой оживленной группе масок. Сначала никто не узнал короля, и это привело его в самое веселое расположение духа. Он смеялся, любезничал, сыпал остроты направо и налево, как вдруг над его ухом раздался чей-то шепот:

— Кто же другой мог облечься в пурпурную одежду великого Августа, как не знаменитейший король Франции?

Людовик XIV быстро обернулся и, к своей величайшей досаде, увидел ненавистную фигуру маршала Фейльада. Уже гневный ответ готов был сорваться с его губ, но он вовремя сдержал себя и сказал довольно спокойно:

— Если ты принимаешь меня за короля Франции, то должен беспрекословно исполнять все мои приказания. Я желаю, чтобы ты сегодняшний вечер играл роль моего раба; кстати, ты и надел костюм негра.

— О, ваше величество! Я готов быть вечно вашим преданнейшим рабом!..

— Посмотрим, посмотрим! Слушай внимательно, в чем заключается твоя роль. Во-первых, ты должен говорить мне «ты», так принято в маскарадах, во-вторых, обязан всюду следовать за мной на расстоянии пяти шагов, не более и не менее, затем, когда я скажу тебе: «Негр, отыщи мне веер», ты обратишь все внимание на особу, которая будет ходить со мною в ту минуту. Ты будешь неотступно следовать за нею, точно тень, будешь подмечать каждый ее взгляд, жест, движение до тех пор, пока я не вернусь и не скажу тебе: «Я уже нашел свой веер». Смотри же, негр, оправдай мое доверие к тебе!

— О, я утопаю в блаженстве при мысли, что вы, сир…

— Да перестанешь ли ты называть меня сир, бездельник! — запальчиво воскликнул Людовик XIV.

— То есть я хотел сказать… что ты… — пробормотал смущенный де Фейльад.

— Не забудь, что при первом твоем промахе я отошлю тебя в Париж и не позволю явиться сюда ни на один праздник! Иди за мной!

Маршал молча последовал за королем, который быстро переходил от одной группы к другой и, видимо, искал какого-нибудь приключения. Вдруг внимание короля было привлечено одной прелестной женщиной. Она была закутана в черный газ, вышитый золотыми звездами, на голове между пышными волнами волос блестела серебряная луна. Вся фигура этой маски дышала какой-то неотразимой прелестью, каждое движение было исполнено грации и изящества. Король пожирал ее глазами.

— Если бы я не знал наверно, — пробормотал он, — что Мариетта уже уехала в Италию с этим ненавистным Колонии, право, я готов был бы поклясться, что это она… Этой неподражаемой грацией обладает только она одна!.. Боже мой! И эти ослепительной белизны плечи, руки… Неужто Мариетта?! Нужно сейчас же разрешить эту загадку! Если только это Мариетта, то я узнаю ее по первому слову!..

Король решительно подошел к маске и взял ее под руку.

— Не хочешь ли, прелестная Ночь, подарить мне несколько чудных грез? — спросил он, голос его слегка дрожал.

— Ночь дарит приятные сновидения только людям со спокойной совестью, — послышался нежный, мелодичный голос. — Не знаю, принадлежишь ли ты к числу таких смертных?

— Что тебе за дело до моей совести! Ведь ты спускаешь свой темный покров на добрых и злых, значит, всякий может покоиться в твоих чудных руках! — отвечал король, нежно прижимая к груди ее руку.

— Так ты не знаешь, вероятно, — отвечала холодно незнакомка, — что объятия мои душат, а поцелуи отравляют. Оставь меня! Я не могу иметь ничего общего со счастливцами!..

— О! Так тем более ты не должна прогонять меня, потому что под этой пурпурной мантией бьется истерзанное сердце!

Незнакомка презрительно засмеялась:

— Стыдно Августу унижаться до лжи! Разве у него есть сердце? Он умеет только разбивать сердца несчастных женщин, которые имели глупость полюбить его! Сам же он холоден, как мраморная статуя!

— Однако, маска, ты злоупотребляешь свободой маскарада! Если бы ты знала, кто твой собеседник, ты, вероятно, стала бы немного сдержанней!

— Ха-ха-ха! Какая гражданская доблесть! Прятаться под защиту своего сана, чтобы не услышать какой-нибудь неприятной истины.

— Мы собрались сюда вовсе не для того, чтобы говорить друг другу неприятности, а чтобы пошутить и повеселиться.

— Но я пришла сюда совсем не для шуток! Я задалась целью мучить тебя!..

— О, в таком случае я не оставлю тебя, прелестная Ночь, пока не увижу твоего лица!

— Ты будешь жестоко наказан за свое любопытство. Мои черты напомнят тебе самую неприятную минуту твоей жизни!

— Однако, маска, ты не отличаешься любезностью!

— Немудрено!..

— Почему же?

— Я… ненавижу тебя!..

Людовик наклонился к самому уху маски: