Людовик XV

Политический кризис 1750-х годов ослабил позиции столь влиятельного слоя, как духовенство. Особенно непопулярными оказались представители Общества Иисуса, известные рьяной защитой буллы "Унигенитус" и решительным отказом в причастии даже ее умиравшим противникам. Это добавило ненависти к иезуитам, вызванной долговременными факторами: их ориентацией на вненациональные силы, закрытостью от общества, участием, реальным или мнимым, в разного рода заговорах, эластичностью морали, неподобающими для церковной структуры богатствами. Организаторскую и руководящую роль в борьбе французской общественности с Орденом взяли на себя парламенты, уже поднаторевшие в противостоянии ортодоксальному духовенству.

Поводом к наступлению на иезуитов стало дело одного из них — отца Лавалетта, торговавшего колониальными товарами и взявшего огромный кредит у Марсельского коммерческого общества. Но англичане, захватывавшие французские суда, овладели и грузами, принадлежавшими незадачливому негоцианту. Он стал банкротом, а Орден отказался нести ответственность за своего члена и возвратить деньги марсельским заимодавцам. Те обратились в судебные инстанции и дело разбиралось Высшей палатой Парижского парламента. Она присудила иезуитов к уплате 3 млн ливров.

Прекрасно зная о уязвимых элементах доктрины Общества, парламенты настояли на немедленном рассмотрении их статусов. Особые нарекания вызвали положения о верховенстве пап над государями и зависимости национальных церквей от Рима. В старых, но все время переиздававшихся сочинениях иезуитов допускалась при определенных условиях возможность цареубийства. Практика Ордена и труды его членов давали некоторые основания говорить о "извращенной морали". Вооруженным такой аргументацией парламентариям было проще довести борьбу с Обществом Иисуса до конца.

6 августа 1761 г. Парижский парламент запретил иезуитам преподавательскую деятельность. Король добился отсрочки введения этой меры. Но к гонениям на иезуитов подключились провинциальные магистраты: парламент Прованса потребовал конфискации всего имущества Ордена, а Ру-анский и вовсе высказался за его ликвидацию. С ним согласился и Парижский парламент. Но последнее слово оставалось за Людовиком XV, который оттягивал решение как мог. И только в ноябре 1764 г. появился королевский эдикт об упразднении Ордена иезуитов во Франции [27]. Тяжелое поражение страны в Семилетней войне, дальнейшее падение своего авторитета заставили монарха уступить давлению общественного мнения.

Плачевные для Франции результаты войны обусловливались как объективными обстоятельствами, так и просчетами короля и его окружения. Самыми серьезными в ту пору были англо-французские противоречия в связи с колониальной экспансией обеих стран, а также в Европе. Но на заморских территориях на 10 английских поселенцев приходился только один француз. Другим козырем британцев являлся их флот, превосходивший французский по количеству кораблей, силе бортового огня и скорости стрельбы в 2–3 раза. Состояние военно-морских сил и ситуация с колониями беспокоили Людовика XV, рассчитывавшего, однако, что решающее значение для исхода конфликта будут иметь его сухопутные войска, в мощь которых он верил. Помня о болевых точках в отношениях между Англией и Францией в Германии и Южных Нидерландах, он также полагал, что в условиях разделения Европы на противоборствующие коалиции, франко-британское столкновение быстро перерастет в общеевропейскую войну, главной ареной которой станет Старый континент. Планы монарха не отличались ясностью, обнаруживали прежнее пристрастие к многоходовым комбинациям ради увеличения престижа страны в мире и содействия государствам, ведомым родственниками французского королевского дома.

Английской внешней политике, напротив, была присуща цельность. Правящая элита страны добивалась расширения британского колониального пространства, одновременно проявляя заботу о судьбе Ганновера — родового владения новой царствующей династии. Англия быстро согласилась на предложения Фридриха II, которому из-за его агрессивности угрожала изоляция в Европе. 16 января 1756 г. двумя странами была подписана Вестминстерская конвенция, не только обеспечившая Англии прусскую поддержку для защиты Ганновера, но и позволившая ей втянуть Францию в континентальную войну [28].