Люфт. Талая вода

Ничего. Несколько минут ничего не происходило. И лишь когда Роберт решил, что пора уходить, за дверью послышались быстрые шаги. Скрипнул засов, затем замок, и дверь отворилась. Перед ними оказалась среднего роста девушка. В сравнении с Ани даже чуть выше среднего. Ее густые вьющиеся волосы спадали с плеч, закрывая испачканную в муке кофту. Светлые локоны запутались, видимо, она наспех распустила косы.

– Что вам нужно? – Ее голос слегка дрожал.

– Мы по объявлению… Тут недалеко висело объявление о наборе помощников в пекарню, – Аннетт заговорила первой.

– Молли, поторопись!

Грубый бас заставил хозяйку вздрогнуть. Она легким движением закинула золотистые волосы за плечи и жестом пригласила их внутрь. Ани показалось, что она сильно волновалась, но явно пыталась это скрыть.

Молли пошла первой и остановилась возле небольшой двери в конце помещения, после чего обернулась.

– Закройте дверь на засов, кто знает, что будет ночью. И спускайтесь, спускайтесь…

Роберту пришлось приложить усилия, чтобы скрипучий кусок железа зашел в отверстие. Он не любил подслушивать, но ситуация его несколько настораживала. Роберт придержал за плечо Ани и вместе с ней подслушал обрывки разговора.

– Я надеюсь, что ты не ошиблась, – низкий мужской голос было слышно отчетливо. – Ладно, если ты считаешь, что стоило открывать… Хорошо. Но учти – это на твоей совести. Видела, что происходит за окном.

Роберт переступил порог и оказался в арочном подвале. Пахло невероятно вкусно. Теплые буханки отдыхали под большой марлей. В воздухе витал аромат выпечки и чего-то сладкого. Желудок неприятно свело.

В небольшом углублении стоял рослый мужчина. Он с интересом рассматривал гостей. Нетипичный пекарь: высокий, мускулистый, с грубыми чертами лица, излишне волевым взглядом и уродливым шрамом на шее.

– Мистер Коул Лоуренц, а это моя дочь Молли. – Пекарь сложил руки на груди. – Откуда вы родом? Какими судьбами в Тальвиле?

– Аннетт Батлер и Роберт Диккерсон, мы из Нордлесса. – Ани улыбнулась.

– Хорошо, переодевайтесь, Молли даст вам одежду. Справитесь, значит, будете работать. – Коул бросил короткий взгляд на дочь и скрылся за аркой.

– Не переживайте, он строгий, но не черствый, просто мы вот уж полгода не можем найти никого подходящего… Пойдемте, я покажу вашу комнату и подыщу, во что переодеться. В таких грязных вещах просто нельзя заходить на кухню! – Молли хлопнула в ладоши и поспешила в один из проходов. – Ничего, здесь тяжело ориентироваться только первое время, потом привыкнете.

Их комнатка оказалась на чердаке. Маленькая, словно игрушечная. В ней поместились две железные кровати с прохудившимися матрасами, крохотные тумбы возле каждого изголовья и невысокий шкаф, который больше походил на комод. В торце треугольной крыши виднелось круглое окно. Сквозь него просачивался холодный лунный свет. Молли достала чистое постельное белье и комплект одежды.

– По размеру точно не подойдет, но ничего… Я жду вас внизу. – Она широко улыбнулась и скрылась за дверью.

Ани устало села на тумбу. Ее руки дрожали. Она развернула оставленную ей одежду: светло-серые брюки, льняная рубашка того же цвета и тонкий хлопковый свитер.

– Все слишком быстро… Слишком странно… – Роберт стягивал с себя влажное пальто и одежду. – Милая девочка, грозный повар. Неподходящие кандидатуры…

– У нас есть где ночевать, будет чем набить свои желудки. Какая разница где? Это лучше, чем чистить выгребные ямы, к примеру…

Аннетт растерянно смотрела в пол, украдкой поглядывая на Роберта. Он отвернулся, снял футболку. Мешковатая, не по размеру большая одежда прятала широкую спину. Светлую кожу уродовали шрамы. Они не напоминали следы от розог, казалось, что кто-то осторожно делал надрезы чем-то тонким. Роберт натянул свежую рубашку и принялся расстегивать ремень. Ани отвернулась, ей было неловко. Она решила переодеться после того, как Роберт выйдет, а пока задумчиво рассматривала помещение.

Тонкая паутина переливалась под мерцающим лунным светом. Его холодное свечение то и дело скрывалось за качающимися ветвями деревьев. Широкие кроны отбрасывали тень. Извилистую, напоминающую клубок змей. Казалось, что они вот-вот расползутся по полу, сдавят в своих тисках щиколотки, потянутся выше, медленно выжимая из своих жертв воздух.

– О, извини. Я подожду тебя за дверью.

Роберт улыбнулся уголком губ. Ему шел серый цвет, он делал его черты более строгими, уверенными. Придавал простоты и одновременно холодности и недоступности. Рубашка слегка облегала мускулистые руки, но при этом была велика в груди, что позволяло свободно дышать. Роберт тряхнул головой, и густые волосы спутались еще сильнее, но и это ему шло. Аннетт нравилась легкая небрежность.