Люк Скайуокер и тени Миндора (ЛП)

– И что заставляет тебя говорить такое?

«Потому что в отличие от рыцарей прошлого, джедай Люк Скайуокер…»

«Ты не боишься тьмы».

* * *

Р2-Д2 цеплялся за поверхность карликового астероида, медленно, но верно двигавшегося по спирали к звёздной сфере Таспан.

Астероид имел полусферическую форму, его диаметр был примерно вдвое меньше, чем у «Тысячелетнего сокола», и он еле-еле вращался вокруг своей оси, хотя именно такая скорость подходила маленькому астромеханику, который тащил себя по неосвещённой стороне астероида, хватаясь за камень конечностями-манипуляторами. Таким образом, Р2-Д2 придерживал астероид между собой и губительным излучением солнечных вспышек, что могли сжечь его схемы меньше чем за секунду.

Кроме того, Ар-два провёл расчёт, согласно которым он мог поддерживать работоспособность ещё целых семь стандартных часов двадцать минут, после чего его астероид войдёт в гущу других астероидов, и отражённое от них жестокое излучение дойдёт до тёмной стороны убежища Ар-два, чтобы с вероятностью 89,756 процентов астеромеханика настиг неожиданный катастрофический сбой системы.

Необратимая дезактивация.

Если он по какой-то случайности переживёт прохождение астероида, тогда (как гласили 83,973 процента вероятности) Ар-два просуществует дополнительные два стандартных часа двадцать минут.

Его огорчала не сама перспектива отключения. Он очутился в космосе по собственному желанию, предварительно потратив несколько секунд на вычисление вероятности выживания и затем перезагрузив систему мусоросброса «Сокола», чтобы вылететь в вакуум за секунду до того, как корабль покинул уничтожавшуюся базу-вулкан. Шанс выжить был настолько крошечным, что Ар-два будто бросал вызов самому определению термина «вероятность». С тем же успехом гипотетический квантовый фазовый переход мог бы превратить его в лофкварианского альбатроса.

Однако сама принцесса Лея неоднократно предписывала Р2-Д2 – весьма твёрдо и недвусмысленно – заботиться о Люке Скайуокере. Так что соображения личной работоспособности никоим образом не превалировали перед поставленной ему задачи.

Ар-два не думал о себе. И всё же хотя бы раз в минуту или около того маленький астромеханик тратил миллисекунду-другую на то, чтобы заглянуть в личное хранилище данных, где содержалось весьма и весьма внушительное количество записей приключений с единственным дроидом, которого Ар-два за всё долгое время существования мог без преувеличения назвать другом: Си-3ПО. Он не ожидал, что будет скучать по Трипио, он не ожидал, что будет вообще скучать по кому-либо, не говоря уже о самом факте тоски. Однако Ар-два действительно испытывал своеобразное ощущение в подпрограммах социального взаимодействия всякий раз, когда просматривал эти конкретные записи. Это открытие имело как положительный, так и отрицательный оттенок, и, к великому недоумению Ар-два, не измерялось количественно-цифровым методом.

После долгих вычислений он предположил следующее: скорее всего, он испытывает сожаление от того, что больше никогда не увидит своего друга, и одновременно – утешение, поскольку приятель-дроид останется в полной безопасности, по крайней мере, в ближайшем будущем.

По какой-то причине это помогло Ар-два сосредоточиться на текущей задаче.

Когда «Тысячелетний сокол» улетел к Миндору без Люка, Ар-два точно знал, что ему нужно сделать, и приступил к выполнению плана. Выпущенный в космос системой мусоросброса, он настроил весь массив датчиков, чтобы зарегистрировать персональную химическую сигнатуру Люка – а именно, запах – и отслеживать его продвижение по недрам вулканической базы вплоть до того момента, когда след Люка оборвался у каменной стены. Не имея инструкций или программ, которые предложили бы полезные альтернативные варианты действий, Ар-два перешёл к ожиданию.

Он ждал, пока гравитационные станции-установки в системе не прекратили работу, а флот не провёл эвакуацию в гиперпространство. Он ждал, пока разваливалась вулканическая база и взрывалась планета. Он ждал и потом.

Ар-два был полностью – на все сто процентов – уверен, что Люк находится за противоположной стороной этой каменной стены, которая теперь стала частью поверхности карликового астероида-укрытия.

Люк находился внутри этих скалистых чертогов, и, хотя его собственные шансы на выживание были немногим выше, чем у Ар-два (то есть нулевыми, если выражаться языком математики), астромеханик продолжал карабкаться по неосвещённой стороне астероида, сохраняя работоспособность до тех пор, пока ещё находился в строю, потому что оставался ещё крошечный, почти неизмеримый шанс, что Р2-Д2 ещё мог чем-то помочь.