Люкс с видом на кладбище

— Поздно, сучка, отпихиваться! Поздно! На тебя был персональный заказ. Если ты сегодня не поедешь, я сам тебя пристрелю, потому что в противном случае завтра пристрелят меня. Ты что, ничего не понимаешь?! У тебя нет выбора. Нет! И у меня нет. И ни у кого нет! Есть люди, одного слова которых достаточно, чтобы любого из нас превратили в навоз. Это-то хоть до тебя дошло?! Поэтому ты сейчас же выбросишь все эти глупости из своей головы, сядешь в машину и…

— Хоть убейте! — Не дав ему договорить, девушка попыталась освободиться от его рук. — Ни за что!

— Ах ты, тварь! — заорал Гаджиханов и замахнулся, но его остановил строгий окрик:

— Не сметь! Отпусти ее!

Директор ослабил хватку, растерянно оглянулся и увидел высокого крепкого незнакомца, который внезапно вошел в кабинет.

— Ты кто такой?! Ты что тут делаешь? Кто тебя впустил? Марина! Почему здесь посторонний?! — раздраженно заорал он.

— Глотку драть не надо! — жестко оборвал его Гуров и показал удостоверение. — Не стоит надеяться на адвокатов. Я зафиксировал момент вымогательства крупной суммы денег и принуждения несовершеннолетней к занятиям проституцией под угрозой убийства. Девушка, вам восемнадцати нет? Нет! Значит, дело пахнет серьезным сроком. Лет до восьми, а то и десяти, это как минимум. К тому же строгого режима, да еще по грязной статье. Вы догадываетесь, гражданин задержанный, что вас там ждет?

Руки директора разжались и обессиленно упали. Гаджиханов вмиг утратил властность и кураж, стоял потерянный, можно даже сказать, деморализованный. Лев Иванович достал из кармана наручники, защелкнул браслеты у него на запястьях и молча указал ему на стул. Еле волоча ноги, тот кое-как добрался до него, плюхнулся и обхватил голову руками. Как видно, до него только сейчас начала доходить вся незавидность сложившегося положения.

— Вас как зовут? — Гуров обернулся к девушке, недоуменно взирающей на происходящее. — Варвара? Так вот, Варвара-краса, берем вон ту авторучку, лист бумаги и пишем заявление. Теперь уже вам бояться нечего. Гражданин Гаджиханов уже смело может сушить сухари. Срок ему отмеряют, как говорится, на всю катушку, мотать — не перемотать.

Девушка робко улыбнулась, шмыгнула носом, утерла платочком мокрые глаза, послушно села за стол и неуверенно спросила:

— А что и как мне писать?

Лев Иванович понимающе кивнул и, как учитель, проводящий контрольную работу, начал внятно и четко диктовать «шапку» и основные реквизиты заявления.

— Ну а теперь излагайте своими словами, что и как тут произошло. Гражданин Гаджиханов вас вызвал и предложил то-то и то-то. Угрожал тем-то и тем-то. Внизу — дата и подпись.

Директор агентства неожиданно ударил себя по коленям скованными руками и выпалил, заглушая его последние слова:

— А!.. Дьявол! Гражданин начальник, вы хотите повесить на меня всех собак?! Да?! А я что? Я всего лишь исполнитель! Я работаю-то на этом месте всего каких-то три месяца. Я до этого был начальником охраны. Вот и все! Просто, когда мой предшественник пропал без вести, Леонид Викторович настоял, чтобы я занял это место. И вот сейчас я! А что мне оставалось делать? Указание дали — надо его выполнять.

— А кто дал столь ценное указание?

Гаджиханов отчего-то сразу же замолчал и низко опустил голову.

— В связи со смертью Леонида Викторовича, Валентина Романовича и отсутствием Евгения Эрастовича у нас теперь новый хозяин, — пояснила Марина, заглянувшая в кабинет. — Но кто персонально — мы не знаем. Нам позавчера позвонил Евгений Эрастович и сказал, что мы переходим в подчинение новому владельцу. Сразу же, следом за ним, позвонил незнакомый мужчина. Он сказал, что теперь является бенефициаром и его распоряжения должны исполняться неукоснительно. Поэтому Алиахмед Хусаинович просто выполнял распоряжение, отданное ему по телефону.

Гуров внимательно посмотрел на секретаршу и осведомился:

— Марина, а если бы вам по телефону кто-то отдал приказ под страхом увольнения убить кого-то из, допустим, здешних моделей, вы выполнили бы его?

— Конечно же нет! — испуганно проговорила секретарша.

— Вот видите! — Лев Иванович развел руками. — Обстоятельства, в той или иной мере толкнувшие вашего начальника на преступление, суд обязательно учтет. Но за само нарушение закона человек должен отвечать независимо от обстоятельств.

В этот момент запиликал сотовый Гаджиханова. Лев Иванович быстро подошел к нему, достал мобильник из его кармана и взглянул на монитор. Там высветились только цифры номера.

Гуров показал его задержанному и почти беззвучно спросил:

— Он?

В ответ тот лишь угрюмо мотнул головой.

Гуров нашел на телефоне кнопки включения аудиозаписи и громкого звука, протянул его Гаджиханову и жестикуляцией дал понять: «Обо мне ни слова!»

Задержанный молча кивнул, поднес телефон к уху и произнес дежурную фразу:

— Да, слушаю вас.

Из телефона на весь кабинет тут же разнеслось:

— Мне долго еще ждать?! Я тебе когда сказал, чтобы ты привез мне телку? Час назад? И какого хрена ты там телишься? Что за косяки?

— Так она уперлась. Хоть убей, говорит, не поеду, — хмуро пояснил Гаджиханов.