Люкс с видом на кладбище

Вполне вероятно, что эта отповедь была стимулирована внутренним зудом, желанием слегка натянуть нос настырному оперу, который раздражал Ирину с самого начала. Чем именно? Наверное, тем, что он создавал риск утечки такой информации, каковой за пределы министерства выходить вообще не следовало бы. Однако этот ее шаг оказался несколько опрометчивым, поскольку он тут же перевел их общение в куда более личную плоскость.

Если бы подобную тему затронул сам Крячко, то у секретарши имелись бы все основания изобразить оскорбленные чувства, как бы уйти в себя и занять глухую оборону. Но выпад сделала она, и Стас за это тут же ухватился.

— Вы прямо как будто читаете мысли! — с утрированным восхищением сказал он, слегка воздев руки.

— Насчет мыслей так не скажу, но это можно было понять по вашему взгляду. — Ирина закончила работу и протянула полковнику полиции копии заявок на финансирование проведения испытаний и внедрения новых разработок.

Станислав неспешно просмотрел эти бумаги, взглянул на Брунцова, высящегося столбом у входа, и предельно вежливо попросил:

— Леонид Витальевич, как говорится, ничего личного, но вы не могли бы нас оставить с госпожой Ириной? У нас в угрозыске ведь тоже есть немало вопросов, не подлежащих огласке.

Тот изобразил недовольную мину, сердито засопел и вышел из приемной. Этот демарш опера несколько озадачил секретаршу. Она села на свое место, глядя на Стаса с демонстративной выжидательностью.

Крячко взглянул на входную дверь и поинтересовался, чуть приглушив голос:

— Скажите, а вам известно, где именно и при каких обстоятельствах был убит господин Сивяркин? Я вот знаю. Героически-эпическая версия его смерти на пороге родного дома, как говорят в молодежной среде, не катит. Итак?

Ирина поняла, что «точка невозврата» в этой плоскости разговора уже пройдена и отмазаться не получится.

Она откинулась на спинку стула, многозначительно усмехнулась и произнесла с нескрываемым вызовом:

— Допустим, знаю. И что из этого?

— Прекрасно! — Крячко ответил ей открытой, дружелюбной улыбкой. — Тогда следующий вопрос: а вам самой в «Садах Астарты» бывать доводилось? Я не спрашиваю о целях и формах вашего тамошнего времяпровождения. Меня интересует сам факт.

Его собеседница заметно напряглась, задумалась и чуть нервно ответила:

— Да, я там бывала. Но всего лишь пару раз…

— Верю! — Стас великодушно воздел руки, давая понять, что ничего худого о ней и думать не смеет. — Вы посещали их лекторий и дискуссионную площадку. Верно? Но вы не могли не заметить всей тонкости взаимоотношений между членами клуба. Женщина с таким острым взглядом, наблюдательностью и аналитическим складом ума гарантированно должна была почувствовать, кто и что друг к другу питает. Слушаю!

Ирина вздохнула, провела ладонью по лицу, подперла подбородок женственным, миниатюрным, но весьма крепким кулачком и заговорила:

— Я вообще не могла понять, какого черта он туда надумал ездить. Ему и тут баб хватало. Целый отдел тупых телок его обслуживал. Кстати, он и меня надумал было задействовать, но я ему сразу сказала, мол, забудь и думать. Не нравится — увольняй. Он тут же отвязался. Потому что на этом месте этот фрукт был ноль без палочки. Всю работу на себе я тянула. Он и свою Юльку додумался подбить на это дело — ложиться под других мужиков. Она, дура, согласилась.

По словам Ирины выходило, что практически всем членам свингер-клуба требовался психиатр. В том числе и ее боссу. Фобии, мании, комплексы имелись у каждого, кто посещал это заведение. Клубные секс-развлекухи с «перекрестным опылением» от всего этого никак не избавляли. Скорее наоборот.

Первый раз Ирина поехала туда, поддавшись на уговоры Валентина и Юлии. Госпожа Сивяркина так втянулась в свингер-интим, что о «Садах Астарты» говорила только с придыханием и восхищением.

Увиденное Ирину разочаровало. Угодив в толпу селадонов и нимфоманок, она, натура сильная и своевольная, сразу же прониклась внутренним отторжением к этим персонам. Когда один из свингеров слишком уж настойчиво попытался увести ее с собой в будуар, ей пришлось предупредить излишне настырного ухажера, что у нее черный пояс по карате и она может остудить его пыл достаточно быстро. Тот сразу же слинял, а Ирина окончательно разочаровалась в тамошней компании.

Второй раз она приехала туда по необходимости. Поздним вечером в министерство поступил звонок о том, что завтра утром туда прибудет зарубежная делегация. Ирина в тот вечер задержалась из-за обилия работы. Поэтому ей пришлось самой и принимать этот звонок, и как-то на него реагировать.

Нужно было отдать распоряжения по подготовке встречи. Как назло, никого из замов и помов в пределах Москвы не оказалось. Министр в это время отдыхал где-то за границей.

Телефон Сивяркина не отвечал. Ирина догадывалась, где он может быть, и отправилась на Полтинную. Валентин и в самом деле оказался там. С кем он развлекался в этот момент, Ирина не знала, но Сивяркин был очень раздражен ее появлением. Узнав, в чем дело, он ей же и поручил провести всю необходимую подготовку.