Люксембургский сад

«Как дети», — мелькнуло у Серафимы Михайловны в голове.

— И давно вы общаетесь? — Она изо всех сил старалась сохранить свое окончательно опозоренное лицо.

— Да нет, — взглянув друг на друга, они пожали плечами.

— Около месяца, да, Жень? — Мишель посмотрел на её брата.

Заметив укор в глазах сестры, Женя поспешил оправдаться.

— Дорогая, он появился месяц назад, позвонил мне и предложил встретиться. Ты же меня знаешь! — взмолился Евгений. — Я же ночи не спал после всего того, что случилось. Мне просто необходимо было разобраться.

— Разобрался? — сдержанно поинтересовалась Серафима.

— Да. — Брат виновато улыбнулся. — Это он уговорил меня привезти тебя в Венецию.

— Зачем? — спросила Сима Мишеля.

— Чтобы рассказать вам про крокодила, — невозмутимо ответил тот.

— Только ради этого? — Сима усмехнулась.

— А что, разве не идеальное место? — Мишель картинно обвел рукой террасу. — Самое красивое в Венеции.

— Ну, валяйте! — Серафима откинулась на спинку белого кресла.

— Здесь все просто. — Мишель сделал короткую паузу. В глазах Симы зажглось любопытство. — Когда я следил за Жанной Рогожиной, то выяснил, что она почти каждый день посещает одну известную ясновидящую, по совместительству мою коллегу. Я навестил предприимчивую даму и договорился, чтобы она на последующих сеансах предупреждала Жанночку о том, что её мужа украдет женщина, которая поцелует крокодила. Она так и говорила зловещим голосом, — Мишель и Женя из последних сил крепились, чтобы не прыснуть, — «Я вижу-у-у молодую женщину, она целует зеленого-зеленого крокодила».

Сима не выдержала и улыбнулась, вспомнив свой поцелуй и представив лицо Жанны, когда Митя взахлеб описывал ей, как его учительница целовалась с крокодилом.

— «Бойтесь даму, которая поцелует крокодила. Бойтесь её! Она украдет Александра».

У Жени на глазах выступили слезы. Все трое отчаянно хохотали, не обращая внимания на недоуменные взгляды пожилой пары за соседним столом.

— А потом, — отсмеявшись, продолжил Мишель, — когда её сын рассказал про поцелуй, все встало на свои места.

— Пазл сошелся! — перебил Женя, давясь от смеха. — Пророчество сбылось. Увидев отчеты о похождениях мужа, она все поняла.

— Да, такая маленькая деталька на ценителя, — как бы оправдываясь, пояснил Мишель. — Это мои любимые моменты в работе. Людям ошибочно кажется, что их могут обмануть только в чем-то крупном, реальном. А человеческая душа подвластна тонким, неуловимым моментам, волшебству, совпадениям, знакам. Фотографии и свидетельства вторичны.

Потом, постепенно он начал рассказывать все с самого начала. Он вернулся на два года назад, к тому самому дню, когда ждал Арнольда в ресторане «Сирена», куда тот так и не пришел.

— Значит, ни Саламов, ни Рогожин вообще не имели никакого отношения к этой истории? — уточнила Серафима в конце его рассказа, испытав неожиданное для себя облегчение.

— Нет. — Мишель покачал головой. — Это называется «подводная буря». А на поверхности оказывается гладь и тишина. Ну, почти тишина. — Он улыбнулся.

— А что же стало с вашим бывшим другом? — спросила Сима.

— Арнольд в Париже. Снова занимается искусством и, как я слышал, весьма успешно.

Ему удалось раскопать несколько неизвестных картин Матисса и неплохо перепродать их на аукционе.

— Простите меня. — Брат Серафимы поднялся с кресла и направился в сторону туалета.

Оставшись наедине с таким ещё недавно близким ей человеком, Сима снова смутилась и замолчала. Она всё ещё не осмеливалась спросить, как его зовут. Она всё ещё дорожила своими воспоминаниями, где жил тот мужчина по имени Мишель, чтобы так просто расстаться с прошлым,

Она повернула голову и сделала вид, что наслаждается панорамой, открывающейся с высокой террасы. Когда она решилась прервать созерцание красот Венеции, то сразу заметила маленькую ярко-красную коробочку посередине стола, которая, как по волшебству, возникла между белыми фарфоровыми чашками.

— Это вам. — Мишель легонько подтолкнул подарок к ней поближе. — С прошедшим Новым годом,

Она неуверенно взяла бархатную коробочку и покрутила в руках. Сережки «Деликатесы Гоа», те самые, которые так приглянулись ей в Париже.

— Спасибо. — Серафима сдержанно поблагодарила. — Но я не могу принять такой дорогой подарок от незнакомого мне человека.

— Хорошо. — Мишель убрал коробочку обратно в карман.

Сима растерялась. Она не то чтобы ждала, что он начнет её уговаривать. Просто его поступок показался ей грубым и невежливым.

Он потянулся за чайником и подлил себе немного напитка в чашку. Если бы Сима не сидела, отвернувшись в сторону и поджав губки, то заметила бы, как в его глазах пляшут маленькие бесенята.

Она надеялась, что Мишель добавит что-то ещё, как-то объяснится с ней. Но, сделав глоток чаю, он посмотрел наверх и восторженно произнес:

— Какое чистое голубое небо! Такое бывает только в Венеции!

Сима часто заморгала, отгоняя слезы.

Он посмотрел на нее с сочувствием, и Серафиме Михайловне впервые захотелось ударить его по лицу.

— Урок номер один, — сказал Мишель, — никогда не говори того, что не имеешь в виду.

Сима нетерпеливо смахнула слезу в уголке глаза и огрызнулась: