Люмен

И не надо мне рассказывать про Соньку Золотую Ручку. Не, никак не заинтересовало. И спросить не у кого, вдруг какая встроенная защита. И на эту тему никаких видений. Короче, как хочешь, так и выпутывайся. А ничего кроме, как у людей подсмотренное, на варианты не тянет. Можно, конечно, подойти к вопросу рационально и попытаться убедить поучаствовать в эксперименте по оральной стимуляции системы подачи генетического материала внутрь тела представительниц сильного пола, очень важном для будущего кэтианской науки. Но мнится мне, что пошлют меня далеко и со всей возможной экспрессией. Эмоции у них, видите ли…

– Если я соглашусь с тобой поцеловаться, ты простишь Чико? – неожиданно прорезался голос у Миуловой, и она уверенно задала вопрос.

Опачки, кажись, Рис, наконец, решилась. Смирилась с предстоящим. Мог бы, так даже обрадовался, но тут главное не показать торжество. Если кто не понял, есть такая наука конфликтология и там есть целый раздел про коллектив из трёх персон. И неспроста, надо сказать. Там и про те, что с другой численностью, но не настолько тщательно. Поскольку по особым законам живут лишь из двух кэтианцев и такие. Так вот, самое главное в этой истории, что маленький мирок из троицы индивидуумов живёт по праву наихудшего. А кто у нас от природы не имеет ни стыда, ни совести, а? Правильно. До этого было скорее три пары. Миулова – Кофеева. И обе они по отдельности со мной, что по факту гарантировало нашу психологическую совместимость, хоть и по-разному, однако никаких острых конфликтов никогда не возникало. Конечно, у нас с Чико уже особые отношения, но ведь и они возникли не на пустом месте.

Ту-уф, – повторился очередной раскат близкого выстрела.

– Рис, не надо! – испуганно воскликнула Кофеева.

Вот, вот за это её и ценю. В мире, где важна только победа, а проигравший становится пустым местом, и реабилитация только одна, всё та же победа, такие поступки крайне уникальны и очень важны для будущего.

– Чико, перестань, я всё решила, – заявила Миулова в ответ.

Послушать их, не зная предыстории, так словно Александр Матросов после бани и в чистом нательном белье планирует завтра закрыть грудью амбразуру дота. Артистки…

– Угу, ты ещё гордо задери голову и потребуй: целуйте меня, целуйте, изверги. Раз решилась, так топай сюда. Ещё бы мне из-за тебя ноги не сбивать, – проворчал на это.

И что бы вы думали, она сделала? Разревелась… Господи, вот что за наказание? Так-то бы плюнуть, а подойти и поцеловать, но нет, я не ищу лёгких путей. Торчать мне на этой планете, судя по всему, ещё долго, чем тогда ещё заниматься, если троллить Миулову уже будет не надо. Придётся ещё какую фигню себе придумывать, а оно мне надо? Вот. Я того же мнения. Потому и растягиваю удовольствие, как могу.

– Чико, хоть ты подойди, пожалей меня бедного-несчастного, всяко оболганного этой противной Рис, которую ты так упорно защищаешь, – скорчив максимально жалостливую рожу, по прикидкам, обратился к Кофеевой.

– Эм… Каэл, ты меня убить особо жестоким способом собралась? – с опаской в голосе спросила та.

– Нет, конечно же, прости, переборщила малость. Сама видишь, кого мы с тобой пригрели на своей груди, – ответил со всем трагизмом в голосе.

В этот раз осечек не было. Интонации отработанные.

– Каэл, да прекрати ты уже всяко меня склонять! – выдала возмущённо Рис.

Нет, вовсе не сразу она с жаром перешла к поцелую… сначала так. Всей той «боевой» биохимии надо было время… и вот тогда.

– А как же я! – воскликнула уже Чико, явно находясь в шаговой доступности.

Да, кабина, конечно, не зал Дома Советов, но вполне себе свободная, ну… квадратов на тридцать примерно. На самом деле на несколько сантиметров больше, но мы же не будем такими мелочными, чтобы указывать их все.

– Подожди, – сказал Рис, прервав с ней поцелуй и немного отстранив, привлекая на её место Чико.

Пора переходить к практике групповухи… тройничка, так сказать. А что, это было уже лучше, чем целоваться с одной. Однако два прижатых к тебе тела всё же не суммировали эффектов, так что мороженое они так и не победили. Тем более меня отвлекло нечто, что вот никак не ожидал увидеть.

Ту-уф, – повторился очередной раскат близкого выстрела.

– Отставить огонь, – произнёс вслух, завязав с поцелуйчиками.