Со стороны дороги послышался звук сирены, и я с изумлением увидел два автобуса спецназа Службы Правопорядка. Воспользовавшись тем, что одаренные тоже отвлеклись на новых действующих лиц, генерал выскочил из своего укрытия и выпустил в стоявшую к нему спиной Сечкину парализующий заряд.
Судя по всему, мама Романа не ожидала удара в спину. Из последних сил она попыталась повернуться, чтобы посмотреть, кто же помешал ей защитить свою семью, но действие препарата оказалось сильнее.
Я выстрелил в Бриллию, а ноги Сечкиной уже подгибались в коленях, не силах удержать красивое тело. Гуреев шагнул к женщине, чтобы надеть на неё наручники, а я аккуратно выступил из-за стены по направлению к своей цели.
Но я всё-таки опоздал! Увидев, как обмякает тело Альбины Борисовны, Марат в одно мгновение соорудил файербол и метнул его в сторону Сечкиной. Сгусток пламени пролетел возле лица генерала, заставив его отшатнуться, и жадно вцепился в обездвиженное тело женщины.
Я заорал от отчаяния и принялся выпускать в Бриллию заряд за зарядом. При каждом попадании стрелы с парализующим средством он дергался, но всё равно не переставал улыбаться…
Глава 17
Жизнь не останавливается ни на секунду. Нужны действительно большие потрясения, чтобы стрелки часов замерли, а люди остановились в ожидании новостей. Кого-то убили, где-то украли… Это частности, неспособные остановить временной поток и течение жизни.
А вот ожидание у дверей больничной палаты способно сводить с ума.
Это не моя мысль, а факт, к несчастью, проверенный тысячелетиями. Там, внутри человек отчаянно борется за свою жизнь, изыскивая последние резервы организма, а ты сидишь возле стены в коридоре на стульчике и ничего не можешь поделать. Или нервно ходишь туда-обратно, пытаясь хоть какими-то движениями заполнить эту пустоту, но время всё равно растягивается в бесконечную вату, а стрелки настенных часов движутся невыносимо медленно.
Самое страшное, что ожидание может длиться практически бесконечно. В редких случаях, конечно, везёт и усталый врач, стягивая с рук резиновые перчатки, с улыбкой скажет: «Ничего серьезного. Через пару дней выпишем.»
Гораздо чаще друзья и родственники слышат стандартную фразу «Состояние стабильное. Без изменений».
В случае с Сечкиной и Бриллией было именно так.
У Альбины Борисовны оказалось обожжено почти шестьдесят процентов тела, и врачи только удивленно качали головой, удивляясь крепости её организма. От файербола вспыхнула одежда, поэтому досталось женщине по полной программе. Как я понимаю, многочисленные медицинские процедуры проводились просто потому, что так было положено, но изначально работники больницы уже не верили в благополучный исход. Однако Альбина Борисовна в очередной раз всех удивила. Уже третий день, пускай и не приходя в сознание, она цеплялась за этот мир и видимо совсем не собиралась умирать. Я даже вспомнил прочитанную где-то мысль, что человек не умирает, пока у него есть незаконченное дело. Судя по всему, у мамы Романа такое дело было.