Люмпен

— Ты так улыбаешься, как будто тебе этот факт доставляет особенное удовольствие, — заметил я, беря свою чашку с кофе. Блин, надо признать, что теперь я понимаю, почему он стоит здесь так дорого. Один только доносящийся до моих ноздрей запах можно было отнести к категории бесподобных. Вкус напитка оказался под стать аромату, поэтому я едва не прослушал то, что ответил мне Рома.

— Был бы у него Дар, то он наверняка стал бы такой же сволочью, как его отец, — неожиданно жестко ответил Сечкин. — А так ничего, иногда с ним даже можно находиться в одной компании. Поэтому Папа и подарил ему этот ресторан, чтобы Эдик хоть как-то мог реализоваться в этой жизни. А вот его младший брат Павлик Дар получил. К сожалению, подарив способность лечить, природа забыла вручить ему хотя бы чуть-чуть мозгов и сострадания. Я уверен, что все твои трупы — это его рук дело.

— Опять ты за своё? — теперь кофе показался мне невыносимо горьким. — Тебе же вроде бы всё популярно объяснили. Без железных доказательств никто не позволит арестовывать членов семьи уважаемого профессора. Ты забыл, какие люди лечатся в семье Долчанова? Нас с тобой уволят раньше, чем мы довезем задержанных до Управления.

— Значит, нам придется найти и эти самые доказательства, — по лицу Сечкина было невозможно понять, шутит он сейчас или говорит серьезно. По спине пополз неприятный холодок. Какая-то часть моего мозга отчаянно вопила и звонила во все колокола, требуя, чтобы я встал и отправился восвояси, куда угодно, лишь бы подальше от Сечкина и этого пафосного ресторана.

Но я остался на месте, потому что где-то на задворках сознания билась наивная надежда. Ну а вдруг это действительно тот самый шанс, который выпадает раз в жизни? В конце концов, включить задний ход я всегда успею. Но обозначить диспозицию надо заранее. Я и правда слишком сильно дорожу своей работой, чтобы терять её из-за проделок этого авантюриста. У меня богатого и влиятельного папы нет, меня отмазывать некому.

— Давай определимся сразу, — я постарался, чтобы мой тон звучал солидно и внушительно. — Я не собираюсь участвовать ни в чем противозаконном. И задерживать тоже никого не собираюсь. Поэтому объясни здесь и сейчас, зачем ты потащил меня с собой? Проверял бы свою теорию самостоятельно, а завтра всем бы показал, как много Служба Правопорядка потеряла, не позвав тебя на работу раньше.

— Будем считать, что я решил сделать тебе подарок, — ухмыльнулся Рома. — В случае твоего присутствия шансов, что меня хотя бы выслушают становится гораздо больше. Тебе тоже не помешает поднять свои акции в глазах Веденеева, а то, как я посмотрел тебя шпыняют за любую мелочь. Ты же вроде нормальный парень, а на деле лишний раз вздохнуть боишься. Это не по закону, это не по инструкции. Тебе не надоело?

Слова Сечкина прозвучали обидно, но обиднее вдвойне было от того, что он сказал правду. Мне до чертиков надоело быть мальчиком на побегушках у более старших товарищей, но шансов изменить ситуацию судьба мне пока не предоставляла, поэтому где-то в глубине души я просто терпел и мечтал о том, что когда-нибудь Веденеев уйдёт на заслуженный отдых. Почему-то мне казалось, что с приходом нового начальника отдела моя жизнь немедленно и обязательно изменится к лучшему! Мне начнут больше доверять, появятся самостоятельные расследования, которые, несомненно, будут завершаться грандиозным успехом, а там недалеко и до карьерного роста…

— Надоело или нет, — пробурчал я, — но у меня нет особого выбора. Я не хочу возвращаться в свой родной посёлок, а чем можно заниматься ещё, кроме как работать в Службе Правопорядка, я не знаю.

В этот момент нам принесли заказ, и я с изумлением уставился на огромную тарелку, в центре которой лежал аппетитный кусочек мяса. Да-да, именно так. Не кусок, а кусочек. Смотрелся он, конечно, как на рекламной картинке, весь такой румяный, поджаристый, исходивший паром. Руки сами тянулись к столовым приборам, чтобы попробовать такое великолепие, но почему он такой маленький?

Впрочем, сложный гарнир из горошка, кукурузы и пары ложек неизвестной мне крупы тоже не поражал своими объемами.

— Судя по выражению твоего лица, в родном посёлке кормили немного иначе, чем здесь. Давай покушаем, а затем продолжим наш разговор. В конце концов, я действительно за день успел изрядно проголодаться, — в отличии от меня, все ещё пребывавшего в замешательстве, Рома уже вовсю орудовал столовыми приборами, уничтожая стоявшее перед ним блюдо. Что характерно, несмотря на скорость, с которой он ел, у него все равно получалось это как-то чинно и благородно. Я был вынужден признать, что даже нож с вилкой он держит совсем не так, как было привычно мне, но у Сечкина это получается вполне себе непринужденно.