Люси Салливан выходит замуж

— Эйлин? Она исчезла. Никто из местных парней не взял ее замуж — наверняка всех распугал Фрэнсис Кэссиди. Мы заметили, что ее нет, только когда не получили завтрак — тогда как раз был сенокос, и мы рано вставали, а Эйлин должна была готовить нам еду.

— И куда она уехала?

— Не знаю. Скорее всего, в Дублин.

— И что, никто не искал ее? — спросила я негодующе. — Неужели никто не волновался о том, где она и что с ней?

— Еще как волновались. Завтрак-то с тех пришлось готовить самим.

— Как так можно? — окончательно расстроилась я. История Эйлин произвела на меня куда большее впечатление, чем Фрэнсис и собаки. — Это ужасно, просто ужасно.

— Люси, — сказал Гас, сжав мою ладонь. — Я не волновался о том, что мне придется самому готовить завтрак. Я хотел отправиться на ее поиски, но па сказал, что убьет меня.

— Тогда ладно, — немного успокоилась я.

— Я скучал по ней, она была славной девушкой, мы даже иногда разговаривали. Но я был рад, что она смогла уехать из дома.

— Почему?

— Она была слишком умной, чтобы работать в деревне, а па в то время стал поговаривать о том, что отдаст ее в жены одному из двух древних стариков, живших на соседней ферме. Понятное дело, па хотел заполучить их землю.

— Какое варварство! — ужаснулась я.

— Некоторые люди называют это экономической необходимостью, — сказал Гас. — Но я не из их числа, — торопливо добавил он, когда я сурово на него взглянула.

— Ну и что же стало с бедной Эйлин? — спросила я, чувствуя, что мое сердце разрывается от жалости. — Ты хоть раз получал от нее весточку?

— Я думаю, что она в Дублине, но она ни разу не написала, так что точно ничего сказать не могу.

— Как это печально, — вздохнула я.

Потом мне пришла в голову одна мысль, и я внимательно посмотрела на Гаса.

— А ты случайно не выдумал всю эту историю, а? Это не одна из твоих выдумок вроде соседки Элизабет?

— Что ты, — запротестовал он. — Конечно, нет. Честное слово, Люси. Я никогда не шучу над серьезными вещами. Хотя я предпочел бы, чтобы история о моей семье была всего лишь сказкой. Наверное, тебе, городской интеллигентной девушке, моя родня показалась сборищем странных людей.

Странно, но мне так не казалось.

— Видишь ли, мы жили очень изолированно, — объяснил Гас. — Ферма стоит в уединенном месте, мы редко видели других людей, и мне не с кем было сравнить своих родственников. И довольно долго я считал, что все наши драки, ссоры, вопли и слезы — нормальное явление и что все люди так живут. Знаешь, когда я уехал из дома, то для меня было большим облегчением узнать, что на самом деле мои подозрения имели под собой основания: мои родители и братья действительно сумасшедшие, как я и думал. Такова история моего происхождения, Люси.

— Что ж большое спасибо за твой рассказ.

— Тебя не испугало услышанное?

— Нет.

— Не может быть! Или твоя семья тоже сумасшедшая?

— Да нет, они довольно обыкновенные люди.

— Тогда почему ты так терпима к моим родственничкам?

— Потому что ты — это ты, а не они.

— Боюсь, все не так просто, Люси Салливан.

— Почему же? Все именно так просто, Гас… а как дальше?

— Гас Лэйван.

— Приятно познакомиться, Гас Лэйван, — сказала я, пожимая его руку.

Люси Лэйван, тут же прикинула я. Люси Лэйван? Да, звучит совсем неплохо. А может, оставить и мою фамилию? Люси Салливан Лэйван. И тоже очень благозвучно.

— И мне очень приятно, Люси Салливан, — торжественно сказал Гас. — Хотя, кажется, я это уже говорил?

— Да, вчера вечером.

— Сегодня я с удовольствием повторил это, Люси. Пойдем выпьем пива?

— Э-э… ладно, пойдем, раз тебе хочется. Ты уже достаточно погулял?

— Я погулял достаточно для того, чтобы захотеть пить, это я погулял достаточно.

— Хорошо.

— Ты не знаешь, сколько сейчас времени?

— Не-а.

— У тебя нет часов?

— Нет.

— И у меня тоже нет. Это знак.

— Знак чего? — спросила я с довольной улыбкой. Того, что мы с Гасом — родственные души? Того, что мы с ним идеально подходим друг к другу?

— Того, что мы всегда и везде будем опаздывать.

— О. Хм… Гас, что ты делаешь?

Гас улегся на скамейку и уставился в небо, покусывая задумчиво губы и бормоча что-то вроде «Сто восемьдесят градусов… Нью-Йорк на семь часов позже… нет, кажется, это Чикаго…»

— Я смотрю в небо, Люси.

— Зачем?

— Чтобы узнать время, разумеется.

Пауза.

— Есть какие-нибудь выводы?

— Да. Думаю, да. — Он покрутил головой. — Думаю, кое-какие выводы есть. — Снова пауза. — Люси, я практически уверен… конечно, человеку свойственно ошибаться, не забывай, Люси. Так вот, я готов заявить, что сейчас день. Уверен на восемьдесят семь процентов. Нет, на восемьдесят четыре.

— Я согласна с твоим заключением.

— Мне было бы интересно узнать твои соображения по этому поводу, Люси.

— По-моему, сейчас около двух часов.

— О боже. — Он подскочил со скамейки и схватил меня за руку. — Уже так поздно? Пошли же скорее, Люси. Придется поднапрячься.

— О чем ты? — хихикнула я, еле поспевая за ним.

— Бары закрываются через час, Люси, уже через час. Страшно произносить эти слова. Ты только подумай: в три часа дня бары закроются и откроются только в семь! Ведь так?