Люси в небесах

Он пытается прижать меня к себе, но я делаю шаг назад. Потом он начинает плакать, и мне это сердце разрывает. 

— Джеймс, не плачь! — молю я. Он цепляется за меня, содрогаясь всем телом. Ненавижу себя. 

Наконец он отодвигается. 

— Послушай, Люси. Все, о чем я прошу — поехали вместе к родителям на Рождество. Там мы сможем побыть вдвоем и обо всем поговорить, — уговаривает он и с нажимом добавляет: — Я люблю тебя. 

— Я тоже тебя люблю, — печально отвечаю я. Мне плохо от вспыхнувшей в его глазах при этих словах надежды, и я сразу же поясняю: — Но не уверена, что этого достаточно. 

— Достаточно, детка. Мы со всем справимся. Только поехали со мной на Рождество. 

Мама, Хлоя, Джемма… Они все думают, что я совершаю ошибку, не давая нам последнего шанса. А что насчет Мэнди? Может, я все же пытаюсь идти легким путем? 

Но она не знает всех подробностей. Она не знает, что Нейтан возвращается в Австралию, и наше будущее окутано туманом. На самом деле, это забавно, что она, сама того не зная, рискует потерять своего «лучшего сотрудника», фактически отпустив меня на другой край света. 

Но я не могу променять Англию на Австралию. По крайней мере не сейчас. Я не готова бросить свою работу, друзей, квартиру. Нашу квартиру. Мне придется все это оставить, если я уйду от Джеймса. 

Может, мама и подружки правы. Может, я тороплю события. 

Мысль о Рождестве в убогой квартире Нейтана в Арчвее с его смолящими одну за одной дружками несколько меня угнетает. Но все билеты до Сомерсета уже раскуплены, так что до родителей я добраться не сумею. Мы с Джеймсом забронировали билеты на поезд в его родной город Мэйдстоун в Кенте несколько недель назад. 

Я смотрю в озаренное надеждой лицо Джеймса.

— Хорошо, — соглашаюсь я, и он чуть ли не душит меня в объятьях. 

— Спасибо тебе, спасибо, — сопит он мне в ухо. 

Меня подташнивает. 

Позже тем вечером я говорю Джеймсу, что иду прогуляться. Мне хочется позвонить Нейтану, а из дома это никак не провернуть. Но Джеймс догадывается, что у меня на уме, и молит меня не идти. Он выглядит жутко расстроенным, и я не могу видеть его боль, так что остаюсь с ним, решив, что позвоню Нейтану завтра с работы. В конце концов занимаю себя сбором чемодана для поездки к родителям Джеймса, но не в силах избавиться от тревоги. 

Ночью Джеймс пытается заняться со мной любовью, но я отказываюсь, так что он покрепче прижимает меня к себе, и так мы засыпаем. Мне трудно дышать. 

— Придешь к нам после работы? — спрашивает он на следующее утро. Сегодня пятница, канун Рождества, и на вечер у них на работе запланирован корпоратив. — Хотя мне не обязательно там присутствовать. Если ты не хочешь, чтобы я шел, я не пойду. 

— Нет, все в порядке, — криво улыбаюсь я тому, какой он стал предупредительный. — Я приду с Хлоей. 

Он опять крепко меня обнимает, и я чувствую себя абсолютно беспомощной и выбитой из колеи. 

Решаю отправиться на работу пешком, и, едва перейдя шумную Мэрилебон-роуд и попав на более спокойную улицу, набираю номер Нейтана. 

— Привет, — тепло отвечает он. 

Не могу поверить, что я это делаю. 

— Нейтан… — начинаю я. 

— Ты ведь не порвала с ним, правда? — с грустью говорит он. 

Глаза наполняются слезами, и я пытаюсь справиться с комом, что застрял в горле. Захожу в скверик у Пэддингтона и, обойдя белую статую маленького мальчика — на вид одинокую и заброшенную, — присаживаюсь на одну из скамеечек. 

— Я не знаю... — Копаюсь в сумочке в поисках носового платка. 

— Люси, все в порядке, я понимаю. 

— Неужели? Потому что я совсем не знаю, что делаю! 

Идущая мимо женщина в деловом костюме смотрит на меня с опаской. 

— Да, — отвечает он, — я понимаю. 

Мы оба какое-то время молчим, и я просто сижу вот так с телефоном, а слезы размазывают по моему лицу тушь. 

— Молли беременна, — тихо сообщает Нейтан наконец. 

— Что? — выдыхаю я и внезапно ликую: — Это великолепно! 

— Не говори ей пока, что ты в курсе. У нее там не больше двенадцати недель, но Сэм не смог удержаться и не похвастаться. Изобрази удивление, когда она позвонит. Прости. 

— Все в порядке. Я так счастлива за них! 

— Ага. — Он замолкает. — Но это еще одна причина, почему я должен возвращаться. 

Что-то внутри меня умирает, когда я понимаю, что это конец. Я его потеряла. Даже несмотря на то, что я пообещала Джеймсу поехать к его родителям на Рождество, я не верила до конца, что это и есть моя судьба. Но теперь реальность обухом бьет меня по голове. 

Джеймс — мое будущее. Его родители однажды станут моей родней, и я вижу многие годы суматошных рождественских каникул между Кентом и Сомерсетом и в конечном счете нас в нашем собственном доме, с семьей. О господи. Не уверена, смогу ли я это вынести.

— Ну, мы же еще услышимся? — спрашиваю я, все еще пытаясь проглотить комок в горле, который, кажется, вырос уже вдвое. 

— Разумеется. 

Мы оба понимаем, что у нас больше никогда не будет того, что было. Хоть было и мало, но этого достаточно. Конечно, Нейтан навсегда останется в моей жизни — я ведь продолжаю дружить с Молли и Сэмом, — но мысль о будущем, когда мне скажут, что он создал семью с другой, завел детей… Я начинаю беззвучно плакать.