Люси

Рядом с Летоли расположен ныне потухший вулкан Садиман. Около четырех миллионов лет назад он был действующим. Однажды он выбросил облако карбонатитового пепла, по своей консистенции напоминавшего очень мелкий речной песок. Прежде чем извержение прекратилось, все окрестности покрылись ровным слоем пепла в сантиметр толщиной. Хотя сам процесс выпадения осадков вряд ли мог понравиться обитавшим в округе зверям и птицам, он не потревожил их, так как они остались жить в этом месте. Вслед за выбросом пепла, продолжавшимся, вероятно, не больше суток, пошел дождь. Пепел намок, и на нем, как на только что уложенном асфальте, стали отпечатываться следы всех, кто проходил по нему: слонов, жирафов, антилоп, зайцев, носорогов, свиней. Там были и следы наземных птиц, таких как цесарка и страус, а также миниатюрные следы многоножек.

Под жарким солнцем Летоли влажный пепел быстро высох и затвердел, сохранив таким образом все оставленные на нем следы. Затем Садиман вновь заговорил. Новое облако пепла, осев на землю, покрыло первый слой с его отпечатками. Это повторялось несколько раз на протяжении сравнительно короткого — не более месяца — периода времени, и в результате образовался пласт вулканического туфа около 17 сантиметров толщиной. Так как выброс пепла и его затвердение происходили многократно, слой туфа на самом деле состоит из одного или двух десятков тонких отчетливо видных прослоек. Некоторые из них благодаря эрозии оказались теперь на поверхности. Они встречаются в Летоли то там, то здесь — серые отложения, обнажившиеся из-под слоя комковатого дерна.

Шел 1976 год… Однажды в полдень наиболее энергичные члены экспедиции Мэри Лики развлекались тем, что бросали друг в друга куски сухого слоновьего помета. Кому-нибудь это занятие может показаться странным, но в полевых условиях возможности для активного отдыха весьма ограниченны, а между тем буйная энергия молодых людей должна находить выход. Один из игроков, палеонтолог Национального музея Кении Эндрью Хилл, увертываясь от летящих снарядов и оглядываясь в поисках новых боеприпасов для ответной атаки, вдруг очутился в высохшем русле ручья. Он стоял на обнажившемся слое вулканического пепла и заметил в нем необычные вмятины. Внимательно осмотрев их, Хилл решил, что перед ним скорее всего следы животных. Его предположение подтвердилось, когда была обследована более обширная территория и найдены другие отпечатки.

Однако этому необычному открытию в тот момент не придали большого значения и всерьез занялись им лишь в следующем, 1977 году, после того как сын Мэри Лики, Филипп, и один из сотрудников экспедиции Питер Джоунс обнаружили несколько огромных следов слона, а рядом с ними цепочку следов, поразительно напоминающих отпечатки ног человека.

В том же году об этих следах узнал весь мир — немного позднее Мэри Лики поехала в США и рассказала о новой находке журналистам. Многим казалось невероятным, что такая эфемерная вещь, как следы, могла сохраниться на протяжении столь долгого времени. Однако Мэри была уверена, что это древние следы и что часть их принадлежит гоминидам. По ее мнению, эти существа еще не очень хорошо передвигались на двух ногах и слегка волочили их. Мэри сообщила также о том, что в Летоли, по-видимому, жили человекообразные обезьяны, которые при передвижении опирались на согнутые пальцы рук. Она рассказала и о некогда существовавшем там источнике воды, который, вероятно, посещали звери и птицы. Мэри усмотрела в расположении следов признаки паники; возможно, что животные, напуганные извержением вулкана, в страхе бежали из этой местности.

У всех, кто слышал рассказы Мэри Лики, они вызвали большой интерес. На следующий год Мэри решила посвятить новому открытию большую часть полевого сезона и пригласила к себе в группу американку Луизу Роббинс, специалиста по изучению следов. В том же году в Летоли впервые приехал Уайт. Там он встретил троицу молодых ученых — Питера Джоунса, Пола Эйбелла и Ричарда Хея. Все они выражали некоторые сомнения в предложенной Мэри интерпретации находок. Уайт с недоверием отнесся к следам, якобы оставленным человекообразными обезьянами; внимательно изучив их, он сказал, что это отпечатки ног крупных вымерших павианов, которые ходили, опираясь на всю ступню. По мнению Джоунса, извержение вулкана не вызвало никакой паники: птицы, которые могли бы быстро улететь в случае опасности, продолжали спокойно разгуливать по влажному пеплу, испещренному иероглифами их следов. Хей не нашел никаких признаков источника воды.