Люся, которая всех бесила (СИ)

— Будем раскалывать, — оживился Ветров и схватился за телефон. — Димка, на старт, внимание, марш!

Опергруппа Баринова у Ольги, конечно, не застала, но не расстроилась и прихватила ее в отделение для дачи показаний.

Зато Баринов нашелся в собственной квартире, и тут уж Паша не выдержал, сорвался в отделение, чтобы допросить его лично.

Люся попыталась было поговорить с Ниной Петровной, но старушка прикидывалась сонной и требовала, чтобы ее не беспокоили.

Пометавшись по квартире без всякого толку, Люся перемыла всю посуду, полы, загрузила стиралку и затосковала.

Тут-то и позвонила сестрица Катька, вот уж новогоднее чудо!

— Люсь, ты чего такая жадная-то? — спросила она ласково.

— Прости? — изумилась Люся.

— Трешка — это как-то несерьезно. Ты же у нас деловая женщина, владелица бизнеса, родительская гордость, золотая медалистка и перфекционист. Давай пятикомнатную квартиру, а?

От такой наглости у Люси даже слов не нашлось.

Она молчала, кипя от желания придушить сестрицу собственными руками.

— Короче, в трешку мы не переедем, — заявила Катька. — Это как-то несерьезно.

— А не пойти ли тебе куда подальше?

— Я-то пойду. Но ты же, моя дорогая образцово-показательная сестренка, спуталась с Ветровым-младшим. А у его папаши грехов как грязи. Вдруг что-то да выплывет.

— Кать, — поразилась Люся, — ты меня шантажируешь, что ли? Виктором Ветровым? Самой не смешно?

— Ну-ну, — нежно пропела Катька, — посмотрю я, как ты запоешь, когда его посадят.

И отключилась.

Глава 35

Когда Ветров вернулся домой, Люся как раз перебрала всю гардеробную, сложив в огромный пакет одежду, которую она больше не носила.

Он остановился на пороге, взирая на развалы туфель и сумок, валяющихся по коридору.

— М-да, — сказал задумчиво, — сидеть дома тебе явно противопоказано.

— Марш в кровать! — рявкнула она сердито.

— Прям так? — восхитился Ветров, тут же плотоядно заухмылявшись. — Можно я хотя бы руки сначала помою?

— Тебе доктор прописал постельный режим, — зажужжала Люся рассерженно, — а ты шляешься черт знает где, я уж не говорю о нашей ночной эквилибристике! Все, больше никаких глупостей, пока Максим Анатольевич не разрешит!

— У нас что-то случилось? — насторожился он.

— У нас случился суп. Куриный. Я тебе его принесу.

— Прямо в кровать? — ужаснулся Ветров. — Фу, Люся, это негигиенично. Я как-нибудь найду в себе силы, чтобы поужинать за столом. Но потом сразу обещаю лежать!

Она отправилась на кухню, споткнулась о туфлю, выругалась и запулила ее в угол.

Ветров прилежным зайчиком пристроился за столом, внимательно за ней наблюдая.

Люся громыхала посудой и сама себя умоляла вести себя потише.

И что ее так раскочегарило-то?

— Ладно, — сказал Ветров, когда она шмякнула ложкой об стол. — Докладываю про твою секретаршу и Баринова.

— Я не хочу ничего знать, — перебила его Люся. — Мне плевать. Плевать на Ольгу и плевать на Баринова. Я эгоцентрик, и чужие дела меня не касаются, пусть они на пару хоть мировой заговор плетут! Как погода? Потеплело?

— Похолодало. Завтра обещают метель.

— Очень хорошо, что мне никуда не надо.

— Ну, за елкой все-таки придется съездить.

— Поставим искусственную.

— И что? Даже в новогоднюю ночь будем держать целибат? А как же животная страсть под бой курантов?

— Надо воспитывать силу воли, — сказала Люся назидательно. — Держать себя в руках.

— А вчера ты…

— Вчера у меня был стресс!

— То-то ты сейчас спокойная, как удав, — пробормотал Ветров себе под нос, и Люсе понадобилось все ее самообладание, чтобы не вспылить.

— Вкусно тебе, Пашенька? — процедила она.

— Нормально, — ответил он. — Не бабушкина, конечно… в смысле, очень вкусно, Люсенька.

— Вот и ешь молча.

Он послушно завершил ужин, потянулся было к посудомойке, но был изгнан в спальню. Спорить Ветров не стал, молча отправился переодеваться и укладываться.

Все-таки чувство самосохранения у него было хорошо развито.

Люся оглядела устроенный ею бардак и засучила рукава.

Закончила убираться она уже за полночь, приняла душ и тихонько вошла в спальню.

— Поговорим? — спросил Ветров в темноте.

В свете уличных фонарей мельтешили за окном суматошные снежинки.

Начиналась метель.

Люся взобралась на кровать и села в ногах, обхватив колени руками. Глядела на снежинки, податливые воле ветра, и чувствовала себя примерно так же. Ее жизнь такая быстротечная, такая хаотичная, глупая.

— Как ты думаешь, — спросила она, — твоего отца есть за что посадить?

— Был бы человек, — отозвался он спокойно, — а статья найдется.

— А если он действительно сделал что-то очень плохое? Как ты поступишь тогда?

— Тебе не понравится мой ответ, — сказал Ветров мягко.

— Будешь его защищать?

— Любой ценой. Это семья, Люсь.

Она кивнула, не удивившись.

Другого ответа от Ветрова ждать не приходилось.

— А я от Катьки отказалась, — проговорила Люся отрешенно.

— Так что она опять натворила?

Люся вздрогнула, уставившись на него изумленно. Как это он догадался?