Лютая мораль

Когда плотское томление, достигнув пика, слило их тела в одном огненном потоке наслаждения — и вдруг отхлынуло волной, уставшей от штурма неприступного скалистого берега, они бессильно упали на смятые простыни и замерли, раскинув руки.

— Неплохо было бы принять душ, — сказал Китаец.

— Давай вместе, — ожила Стася.

— Иди включай воду, — улыбнулся Танин.

— Ты останешься?

— Нет, не сегодня, — он потянулся, провел ладонью по ее плоскому животу, потом закинул руки за голову, — мне еще нужно в «Рог» наведаться.

— Упорный ты малый, — насмешливо посмотрела на него женщина и поцеловала в бедро.

Она со смехом скатилась с низкой кровати на ковер и, лениво поднявшись, пошла в ванную. Владимир быстро встал и, открыв тумбочку, пошарил внутри. Не найдя ничего, кроме набора косметики, пачки одноразовых платков и прочей ерунды, закрыл — и перешел к стеллажу в изголовье кровати. Перебирая книги, он наткнулся на небольшой альбом с фотографиями, открыл его и стал листать. В основном на снимках фигурировала Стася, одна и в компании с другими людьми — с какими-то молодыми женщинами, с темноволосым худощавым парнем в светлой тенниске… С мужчиной солидной внешности в строгом сером костюме на фоне фуршетного стола… На пляже, в бледно-розовом купальнике, превосходно оттеняющем загар… На дружеской вечеринке в обществе пухлых матрон… «Наверное, коллеги», — решил Танин. На одном фото Стася стояла рядом со своей сестрой. Если бы не глаза и волосы, он бы не узнал Лену — столь непохоже было беззаботное выражение ее лица с глянцевой картонки на то, которое Китаец видел у нее в СИЗО. Он выбрал снимок, на котором Стася была запечатлена в синем бархатном платье на какой-то вечеринке. Фотография была сделана недавно — у красотки была такая же прическа, как и теперь. Он сунул фото в карман рубашки и заглянул в шкаф.

— Ты идешь? — донеслось до него из прихожей.

— Секунду. — Владимир направился к ней.

Женщина вернулась в ванную и закрыла дверь. В прихожей висела сумочка Стаси — не та, серебристая, с которой она приходила к нему, а черная, замшевая, на каждый день, как говорится. Он открыл ее, не снимая с вешалки ремешка. Осторожно подцепил ключи, чтобы не звякали, потом нащупал кошелек, записную книжку и визитницу. Заглянул в книжку, открыв на букве «Л». На этой странице были указаны телефоны всего двух абонентов. Оба были помечены буквой «Л». Китаец запомнил их, пролистал практически пустую книжку и распахнул визитницу.

— Танин! — раздраженно крикнула Стася.

Из кожаной книжицы выпал лист бумаги, свернутый вчетверо. Владимир развернул его и прочел написанные мелким, торопливым почерком слова:

«Я могу помочь тебе. Все в твоих руках. Прими мои условия и будешь спасена. Л. С.»

Китаец сунул листок обратно, сложил все вещи в сумку и осторожно застегнул «молнию». Потом с шутливой церемонностью постучал в дверь и, услышав требовательный призыв, вошел в пахнущий клубничной пеной, нагретый воздух ванной.

* * *

Он не стал ничего говорить любовнице, пока они плескались в ванне. И только когда после купания Стася изъявила желание выпить кофе, тихо спросил ее:

— Твой приятель тебя шантажирует?

— С чего ты взял? — изумленно посмотрела на него красотка.

— Интуиция, — улыбнулся Танин, опускаясь на узкий кухонный диванчик с сигаретой в зубах.

— Я же сказала тебе, что это шапочное знакомство… Ты не веришь мне? — Она сделала обиженную гримасу, словно и впрямь была раздосадована и оскорблена недоверием Китайца.

— Что-то мне говорит, что ты хочешь скрыть от меня правду. А я ведь мог бы тебе помочь.

— Помоги лучше моей сестре, — с упреком бросила женщина, разливая кофе по чашкам.

Она поставила пустую джезву в раковину, под струю холодной воды, и опустилась на диван рядом с детективом.

— Мне кажется, одно связано с другим. — Он вперил в нее долгий изучающий взгляд.

Она отмахнулась от него, словно от овода.

— Это тебе только кажется, — усмехнулась Стася, лениво доставая сигарету из лежащей на столе пачки «Кэмела». — Таковы уж все сыщики, — насмешливо скосила она на него глаза, — вечно им мерещится криминал.

— А что за условия он предлагает тебе принять? — напрямую спросил Китаец.

— Что?! — В зеленых глазах женщины тревога боролась с последними проблесками надежды на то, что услышанная фраза ей только померещилась. — Ты…

Она задохнулась от бессилия и бешенства.

— Леонид Сергеевич обещает тебе свою помощь в обмен на что-то… Чего он хочет от тебя? — Владимир спокойно смотрел в полыхающие возмущением и ненавистью глаза Стаси.

Она вскочила, хотела что-то крикнуть, но так и застыла с открытым ртом:

— Ты… ты…

— Я прочел записку, подписанную инициалами Л. С. — холодно произнес Китаец. — Он требует продать акции?

— Да что ты себе позволяешь, детектив хренов! — вскипела наконец женщина. — Как ты смеешь рыться в моих вещах?

— Это еще одна досадная привычка детективов, — равнодушно заметил Танин. — Ну так как?

— Что — как?! — заорала Стася. — Вон!