Лютица (СИ)

Я пожал руку отцу Виолы и пере обнимавшись вдоволь со всеми мы сели на лошадь и поскакали, покидая деревню Казак, в которую больше никогда не вернёмся. Каждый день я размечал карту, чтобы ехать не больше тридцати километров, чтобы не загонять лошадь. Мы останавливались три раза в день на водопой и подкорм кобылы. Первый привал после Казака, был в Крумовграде. Это был большой город, побольше Ивайловграда, где мы выбрали хорошую таверну и залегли там на первую ночлежку. Люди не обращали на нас внимания, а мы особо не светили лицами. Только быстро расплачивались и уходили в комнату, чтобы отдохнуть и выспаться. Вторые сутки были похожими на первые. Ничего сверхъестественного не произошло и мы добрались без проблем до Джебела. Это был совсем не большой городок. Там тоже ничего не было примечательного. Единственное, что запомнилось, это разговор мужиков за соседним столом, которые изрядно выпив, обсуждали одну весьма близкую тему:

— слыхал, что казнили убийцу Византийского? — смеясь спрашивал своего друга мужик с большим пузом.

— да не говори, прошло всего каких-то три дня, а слухи расползлись уже на всю Болгарию. Вот же молодец наш царь! Собственноручно совершил правосудие, как Соломон!

— какой еще на хер Саломон?

— не сало, а Соломон дубина, ты что Библию не читал? — возмутился худой друг с длинными усами.

— я верю в Бога болван, но читать к сожалению он меня не научил!

— читать ты себя сам не научил дурила, а Библию стоило бы прочесть, там много интересных фактов имеется. — объяснил третий друг с короткой причёской и сломанным носом.

— подтверждаю! — сказал худой.

— удивляюсь как такой слизняк, который даже на людях не признал свою вину, мог перебить стольких солдат, да ещё не самых простых! — говорил мужик с перебитым носом опрокидывая в горло чашу с брагой.

— а коль это был не он? Вы не думали? — предложил жирный друг. — он то был с мешком на голове! Может статься, что его не поймали вовсе!

— нет! Такого быть не может! Я верю нашему царю, он бы не стал врать. Ни за что! — скривившись, сказал усатый и худой.

— а вдруг всё-таки стал и соврал? И настоящий убийца на воле, а нам льют в уши эту чепуху. Тогда мы все в опасности! И любой из нас кто скажет, что он болгарин может лишиться головы как многие до нас! — уже заплетающимся языком сказал толстяк.

Мы с подругой поняли, что услышали достаточно, поэтому оставили недоеденной жареную картошку и уже хотели вставать из-за стола, чтобы уйти в спальню на отдых, как вдруг меня притормозил толстяк рукой.

— братишка! А как ты считаешь? В опасности мы иль нет? Ты же ведь слышал наш спор, может ты рассудишь?

Я глянул на Радку и она немного занервничала, хотя я знал, что если бы даже они видели мою рожу на вывесках о поиске преступника, всё равно я уже успел побриться и завязал волосы в маленький хвост назад. Сейчас я точно не был похож на того, о ком они говорили.

— вы уж извините за мою прямоту уважаемые мужики, но я склонен поддержать этого господина! — указал я рукой на мужика со сломанным носом. — Я думаю, он прав, что царю нужно доверять, он бы не стал казнить, кого попало.

— но ведь ничо не сходица! — возразил толстяк. — Не мог убийца, который так сражался, просто молча покинуть этот мир!

Все трое заржали во всё горло и уставились на меня, будто от моего мнения зависели их жизни.

— не знаю господа, мне сложно ответить на ваш вопрос. — ответил я серьёзно, глядя в глаза толстяку. На миг мне показалось, что он что-то заподозрил, хотя на самом деле он просто ждал, чтобы громко отрыгнуть бражные пары и потом коротко сказал.

— Ай чёрт с ним! Давайте выпьем за царя! И за справедливый суд в Болгарии!

Мы ушли, покинув эту компанию, а они всё ещё продолжали спорить. Тогда мне уже вырисовалась картина, того кто был казнён. Я почему-то не сомневался, что это был Феодор. Единственное, что мне было интересно, какова судьба была у его жены, которая была хорошей женщиной. Но, этого я уже не мог узнать.