Лютица (СИ)

Испуганная служанка передала кувшин и спешно покинула подвал. Даниэла набрала свежего вина в другой кувшин и слегка понюхала оба горла. Они отличались запахами. Первый имел приторный и даже слегка тошнотворный запах, от которого Даниэлу чуть не вырвало. С трудом собравшись с мыслями, она, было подумала, что зря это сделала и её здоровью грозит опасность, поэтому схватив второй кувшин она пошла в зал к королю, а первый спрятала под один из столов.

Когда она покинула более свежие коридоры и оказалась внутри душного зала с людьми, то сразу же покрылась испаринами пота, ей стало страшно, что она отравилась, и она нуждалась в совете Эмила как никогда. Она быстро дошла до стола короля и разлила вино всем окружающим короля особям. Потом, зайдя за спину к Эмилу, похлопала его по спине. Советник от ужаса, что пропустил её знак резко повернулся и посмотрел на неё, но она показала что всё нормально, просто махнула рукой подзывая к себе в другую часть помещения. Прослушав пьяный лепет короля, Эмил выпил вина вместе со всем столом, потом незаметно покинул первый ряд высокопоставленных лиц, чтобы узнать что случилось. Выйдя в коридор, он увидел вспотевшую служанку Даниелу, которая уже решила что умирает. Она чуть ли не упала на руки Эмилу жалобно проговаривая:

— господин! Меня, наверное, отравили! Я себя чувствую очень нехорошо!

Эмил с трудом поставил её на ноги стоять ровно, и прикрыв ей рот рукой начал спокойный и методичный допрос:

— ты видела, что вино отравили?

— нет, не видела, но Цветанка вела себя крайне подозрительно и она чего-то очень боялась!

— естественно! Я бы тоже боялся отравить, кто знает сколько первых людей двора короля! — возмущённо ответил советник. — Что ты еще видела?

— она отдала мне кувшин, потому что сама не смогла его отнести, я налила вина во второй и сравнила запахи, тот что был у неё имел характерный приторный запах… Господин я теперь умру? Скажите, пожалуйста!? Скажите, что я не умру!

— дура! Встань с колен ради Бога! — подымая Даниэлу, нервничал Эмил. — Тут такое дело важное, а ты в панику кидаешься! Ты его пила?

— нет!

— ну тогда всё будет нормально! Только руки вымой, сходи, где ты оставила отравленный кувшин?

— в подвале! Под столом!

— хорошо, иди мой руки и работай, не подавай виду, что что-то произошло!

Эмил отпустил служанку, а сам помчался в подвал. В подвале никого не было, только горели все те же две лампы. Порывшись под столами, советнику так и не удалось найти никакого кувшина. Зато через две минуты поисков в подвал ещё кто-то зашел. Эмил выскочил из под стола и выхватил шпагу на изготовку.

— я удивлён советник. Не ожидал, что вы сможете меня раскрыть! Сколько же вы денег потратили, и сколько людей наняли, дабы раскрыть это богоугодное дело? — спросил Младен.

— совсем немного, уж точно меньше вашего. А вы я вижу, обнаглели до такой степени, что уже даже не боитесь последствий?!

— а какие ещё могут быть последствия, хуже тех что уже настали? Это чудовище должно умереть. В государстве наконец-то образовался мир. А зная этого монстра, так долго это не продлится, тем более, что крестовый поход не за горами.

— это всё удобные отговорки. Ваши мотивы имеют другие полюса мой голубок; а война, никогда вам не мешала, даже наоборот, была невероятным притоком богатства. Не так ли?

— оставьте ваши обвинения при себе.

— а вы сволочь оставьте служанку в покое.

— она заплатит свою цену за то, что не выполнила задуманное.

— вы же знаете, я так просто не оставлю это! — угрожающе указал на шею врага Эмил.

— у вас нет доказательств, жалкий плут. И вам никто не поверит, король скорее мне доверит свою жизнь, нежели вам. Вот же ирония да?

— это мы ещё посмотрим, чёртова крыса!

— приятных поисков советник. Ещё увидимся.

Землемер покинул подвал, и скрылся из Лютицы, так и не появившись больше на пиру. У Эмила были все предпосылки, чтобы его заколоть на милость Калояну, но у него не было доказательств, только косвенные сведения, которые ничего не значили. За что король бы его не поблагодарил, а казнил вслед за Младеном. Зато теперь король находился в опасности, причём постоянной. Кто знает, когда Младен вновь задумает совершить преступление.