Лютица (СИ)

— как вам угодно страж, только дайте ему знать, что я здесь и у меня крайне выгодное предложение.

Один из четырёх стражников, что стояли на воротах удалился вглубь поместья. Его не было видно и слышно около двадцати минут. Царевич от переживай уже почти все ногти съел, когда ворота распахнулись, и оттуда вышел тот же стражник. Он был слегка удивлён и озабочен.

— вам позволено пройти, но ваша свита, какой бы она ни была должна остаться здесь. О сдаче оружия не стоит даже упоминать, прошу сеньор Алексей… — вытянув руку, сказал стражник.

Алексей быстро расстегнул ремень, который удерживал ножны шпаги и передал их стражнику в руки, потом вытянул кинжал из-за спины и тоже отдал его.

— я могу идти?

— следуйте за мной. — ответил стражник, передавая оружие царевича своему товарищу по службе.

Они шли быстрым шагом в сторону большого поместья, коих было у Дандоло очень много по всей территории Венеции. Было довольно прохладно, потому что наступала глубокая осень. Ранее на поляне, что разделяла шикарное помещение от врат было высажено тонны цветов разных пород, а кустарники формировали бесчисленные лабиринты в которых имели возможность использовать дворяне прибывшие во владения Дандоло для разных игр. Сейчас всё было пустынно и сухо. Природа с приходом осени и зимы вокруг умирала, как и вера в христианство, которую уничтожил старый маразматик, у которого не было ничего святого за душой. Алексей тысячу раз проговаривал речь у себя в мозгу, о том как будет просить Энрико помочь ему вернуть власть в Византии. Безумно нервничая и путаясь в мыслях. Они достигли входа в хорошо освещенный зал, что скрывался за массивной чёрной дверью. На дверях стояло два рыцаря в полной экипировке вяло зевающих время от времени. Без особых манипуляций и слов, двое зашли в большой зал. Именно здесь Алексей увидел, богатство и роскошь, которую встречал разве что в Константинополе. Каждый уголок был украшен скульптурами и живописью, дорогим деревом и мозаиками. Энрико Дандоло знал толк в искусстве и украсил свой дворец так, что любому стало бы завидно.

— за мной. — сухо скомандовал страж. — Когда войдёте в зал приёма к дожу Дандоло, будьте учтивы и не выкидывайте лишних сюрпризов. Сеньор вас ожидает, но если вы сделаете лишние движение в сторону гостей или хозяина, стража даже не вспомнит вашего имени, разрубив вас на колбасу.

— вы очень информативны страж. Благодарю за понимание.

— я вас просто предупредил. Я обычный страж и моё дело охранять государство и его правителей, никто не знает кто вы на самом деле, кроме вас. И если вы сюда зашли с плохими помыслами, то больше уже не выйдете отсюда. — иронично посмотрел на царевича стражник из под лба.

— господи я понял! Спасибо за ваши угрозы, может, представите уже меня, наконец, сеньору Энрико? — раздраженно спросил царевич.

— мы уже у входа. Прошу. И никаких резких движений! — тыкая стальным пальцем на царевича, напоследок пригрозил страж.

Алексей проигнорировал очередные угрозы и вошел в зал. На улице стояла ночь, и в середине помещения всё было залеплено канделябрами с тысячами свечей. Светло было так, будто здесь был обычный ясный день. В конце зала за маленьким столом, высотой ниже пояса, стояло три кресла, в которых сидели Энрико Дандоло, Бонифаций Монферратский и Балдуин Фландрский. Совсем недавно их покинул кардинал Маттео, миссия которого была крайне неоднозначна по прибытию в Венецию. Хитрый кардинал, что красиво затеял финансовую уловку для крестоносцев, привёз помилование для крестоносцев и остальную часть денег для продолжения крестового похода. Маттео выполнил миссию, оставив документ дающий разрешение на продолжение похода. Он пообщавшись с Дандоло с глазу на глаз, получил обещанное вознаграждение. Несметно обогатившись, Маттео уехал в один из домов Энрико, где хорошо провёл грядущую ночь, после чего должен был уехать дальше вешать лапшу на уши папе римскому о том, что всё улажено и крестовый поход идёт по плану. На самом деле ни черта не шло по плану. По крайней мере, плану папы римского.

При приближении Алексея стража напряглась, впервые видя этого гостя. Энрико махнул им рукой расслабиться и спросил у незнакомца:

— приветствую вас молодой человек в моём скромном имении! Неужели я имею честь говорить с сыном ослеплённого императора Алексея? — потирая подбородок, спросил старик.

— глядя на ваш дворец, сложно представить каков уровень вашей скромности. Добрый вечер, уважаемый дож. Всё верно. Я его сын.

— скажите ка мне молодой человек, как так вышло что ваш отец в заточении без глаз, получив такую благодарность от своего брата, в то время как вы здесь живой и здоровый? Почему вас не убили, или же не бросили в темницу? — продолжил допрос Дандоло.

— вы сеньор Энрико хорошо осведомлены о том, что происходило у нас в империи, но вы не понимаете, почему всё так произошло! Я бежал, потому что больше знал каков мой дядя, нежели мой святой отец!