Люций: Безупречный клинок (ЛП)

Хакит умер в одиночестве, в мучениях, с тайной, определившей его жизненный путь, украденной теми, кого он когда–то называл союзниками, еще в те дни, когда они не подожгли Галактику. Ибо знания, которые искал Хакит, искал и Композитор. Колдун Детей Императора посеял дюжину подобных легионеров — они бороздили Око в поисках входа в паутину эльдар, используя свои силы, чтобы выследить тех, кто оказался наиболее изобретательным и продуктивным в поиске. Никто не знал, что успех в этом деле будет вознагражден гибелью от руки Композитора, но Хакит осознал это в последние мучительные мгновения своей жизни.

Композитор покинул обреченный корабль, как только получил то, что искал. Трюм под ногами колдуна стонал от отрядов мутантов с нижних палуб «Диадемы», взявших в плен членов экипажа «Эллипса», которых можно было поработить.

Немногочисленные уцелевшие из шабаша младших ведьм и колдунов Хакита, собранные со всех концов Ока за столетия, преклонили колени перед Композитором, подчинившись его великой силе. Смертных заковали в цепи, чтобы превратить их тела в топливо для башни — так Композитор сможет лучше слышать музыку самого молодого бога. Он уничтожил тех, кто принадлежал к иным легионам — малокровных космодесантников-отступников.

Композитор оставил на борту «Эллипса» тех, кто находился близко к смерти или тех, кого считал никчемными или попросту не годившимися ни на что. Они съежились в темноте в последние лихорадочные мгновения своих жизней, прежде чем поцелуй батарей и лэнсов «Диадемы» покончил с тем, что осталось от корпуса корабля. Колдун закрыл глаза под шлемом. Он позволил своему сознанию вновь коснуться тайны, которую он вырвал из разума Хакита и запечатал в своем собственном.

Если же Люций действительно находился внутри паутины, то теперь Композитор нашел способ проникнуть туда. Первый шаг они уже сделали и поэтому он со всей силой сконцентрировал свой интеллект, чтобы обдумать следующий. Теперь путь перед ним был расчищен.

+Варп-ткач.+

Композитор моргнул, спокойно отбросив мысли о древней паутине эльдар на второй план.

+Да, Кларион.+

+Успех?+ напряженный голос ребенка настойчиво давил на его сознание. +У тебя есть координаты того места, которое мы ищем?+

+ Были и есть.+

+Где находятся врата?+ давила Кларион. +Где их искать?+

+Я удивлен, что ты сама не видишь этого.+ Ответил Композитор, «Когтистая Королева» замедлила ход, чтобы залететь в посадочный отсек «Диадемы». +Мы на месте+.

Замешательство заполнило связь между колдуном и демоном. Эмоция, бесконечно далекая от ярости.

+Спокойнее,+ вновь начал Композитор, пока посадочные трапы «Когтистой Королевы» с хрустом опустились на палубу. +Я на борту. Я поднимусь в свою башню и отведу тебя к вратам.+

Диренк поковылял вниз по штурмовому трапу «Когтистой Королевы». Казалось, что его ноги двигались по собственной жесткой воле, следуя за колдуном, который пересек посадочный отсек и направился вглубь «Диадемы». Онемевшими руками раб потянулся к горлу, расстегивая скафандр, чтобы выдержать ярый шквал верхних палуб корабля. Умом он всё еще находился на борту «Эллипса». Мысли приковали его к командному трону фрегата, где сражались трансчеловеческие маги, не поднимая друг на друга руки. Он не мог выкинуть из головы болезненный разряд холодного воздуха.

А хуже всего, что он не мог выкинуть из головы звук, который издал умирающий колдун в тот момент, когда его новый хозяин победил. Назвать это криком значило немыслимо приуменьшить. Это слово не могло передать весь ужас, вызванный тем звуком, как в ушах, так и в сознании Диренка. Этот звук как будто обрел плоть и с него сдирали кожу или сжигали заживо. Он утратил достоинство, человечность, став чем–то звериным, воплем, обращенным к истинному страданию. Предсмертный хрип, укоренился в разуме Диренка, и он ощущал, что вряд ли когда–нибудь сможет от этого избавиться.

Крики мага раздавались в голове раба, безжалостно срываясь с внутренних стенок его черепа, пока он шел за Композитором по ударному крейсеру. Впервые Диренк с нетерпением ожидал разрушительных звуковых и визуальных эффектов коридоров, осмеливаясь надеяться, что это заглушит этот звук в голове.

Он стал свидетелем ужасной смерти полубога. И наблюдать, как кого–то убивают таким образом, было еще хуже. Диренк приготовился к шторму, что тек по венам «Диадемы», молясь о том, чтобы хотя бы на миг затеряться среди этих потоков.

Сияющие золотые глаза Кларион смотрели на варп-бури, бушевавшие вне «Диадемы». Она перевела взгляд с обзорного экрана на тактические дисплеи и показания ауспекса, а затем вновь посмотрела обратно. Демон знала, что такие приборы не способны обнаружить то, что они сейчас ищут, но привычка — вторая натура.