Люций: Безупречный клинок (ЛП)

На сетчатке глаза Люция вспыхнуло совсем немного идентификационных рун. Он усмехнулся. В конце концов Кризитий пережил это фиаско. Его брат всегда доказывал, что его трудно убить, он и еще шестеро воинов — всё, что осталось от тех из Когорты Назики, кого он взял с собой в набег на рабов Пожирателей Миров, а это была почти половина отряда. Вечный снова усмехнулся. Если его собратьям было суждено умереть, то исключительно по его приказу. За этот проступок Кризитию придется ответить.

После пары минут бега, когда они наконец–то подобрались достаточно близко к сражению, ухмылка Люция стала ещё шире. Он увидел кольцо грязно-кровавых доспехов, толпой окружающих тесную группу фигур в фиолетовой броне, стоящую на горе из трупов. Земля под ними разражалась бесконечным количеством искаженных цветов, словно кипящий варп-шторм, истекающий кровью из ядра демонического мира. Пожиратели Миров карабкались по павшим, отдавая жизни пятерых за жизнь одного воина из Когорты Назики. Избитый воин скрылся под морем из почерневших рогов и багрового керамита, и еще одна руна пропала на визоре Люция, когда XII легион голыми руками разорвал упавшего на куски.

— Болтеры, — с усмешкой приказал Люций. Он ненавидел эту команду, но выхватил свой болтер, клацая когтистым кончиком пальца по спусковому крючку из слоновой кости и серебра. Немногочисленные мастера и оружейники, оставшиеся на борту «Диадемы» превратили огнестрельное оружие в ошеломляющие орудие войны. Болтеры усилили и они стали более громкими, мощными, что обеспечивало стрелку резко увеличенную отдачу, но даже при таких модификациях, Люций не испытывал удовлетворения в убийствах с расстояния. Такая тактика больше подходила трусам и простакам, которым не хватало изящества, чтобы овладеть искусством клинка. Люций тихо зарычал, осознав, что пока он не войдет в зону ближнего боя, действие наркотика будет ограничиваться отдачей древнего оружия, которое он сжимал в кулаке.

Залпы масс-реактивной смерти пронзали толпу XII легиона, вызывая взрывное стаккато сердцебиения, в момент, когда снаряды врезались в броню и плоть, прежде чем через мгновение взорваться. Бывшим Детям Императора не было равных в искусстве владения клинками, но они так же являлись меткими стрелками, хотя и презирали это дело. То ли из–за жажды крови, то ли просто не предвидя возможности подмоги у противника, Пожиратели Миров стояли на открытом месте. Болтерные заряды с легкостью находили прорезиненные воротники горжет и стыки между пластинами в броне, отправляя оторванные конечности в полет. Из рифленых стволов игольных винтовок хлестали стрелы отравленных хрустальных дротиков. Силовые ранцы разлетались на куски, сжигая Пожирателей Миров в ядерном пламени или заставляя их сгибаться под весом обесточенной брони.

XII легион не умел уступать и сдаваться. Ни один сын Ангрона никогда бы не сделал шаг назад, даже если бы им позволили Гвозди Мясника, спрятанные в черепах. Вместо того, чтобы отступить перед лицом шторма, Пожиратели Миров подались навстречу шквалу болтерных зарядов и игл, приняв его.

За исключением кучки легионеров, полных решимости свершить возмездие над Кризитием и его бойцами за павших братьев, Пожиратели Миров поголовно бросились в атаку на приближающуюся Когорту Назики под визг зубьев цепных топоров и брызги кровавой пены с изодранных губ. Те, у кого еще остались крупицы здравомыслия вместо кровожадности, открыли ответный огонь из болтеров. Внезапно Люций почувствовал, как свежая кровь хлестнула по забралу, словно пощечина — болт угодил в глаз воину рядом с ним и вылетел сквозь затылок вместе с фонтаном крови и разлетающимися осколками черепа.

Расстояние между двумя отрядами сократилось до нуля. Волны светло-лилового и красного цветов кипели у их ног, устилая почву в тот момент, когда падшие ангелы сплелись в ближнем бою.

Люций ударил плетью ближайшего Пожирателя Миров, поймав его за плечо руки, в которой находился меч. Он дернул хлыст назад, ощутив, как конечность вырвалась из сустава, легионера, подняв воина в воздух. Когда тот пролетел мимо Вечного, рёв болезненной ярости остановило лезвие лаэранского клинка, мелькнувшее под челюстью и легко отделившее голову от плеч. С радостным лаем Люций уклонился в сторону, а труп завертелся и врезался в своих собратьев. Лезвие вернулось назад серебряным пятном и отразило цепную глефу. Схватка переросла в давку.

Кровь, раздробленные кости и разбитые доспехи летали в воздухе. Песок с пылью вихрились вокруг, подобно широким красным завесам, покрывая сражающихся и загрязняя фильтры шлемов. Зрение понизилось почти до слепоты. Багряный цвет затуманил глаза, а грохот битвы оглушал так, словно они сражались в огромном бьющемся сердце. Зловоние раскаленного железа, свежей крови, омывавшей уже подсохшую, смешивалось с озоном, прометием и резким ароматом вскрытых тел.