Лютый

— Ладно….по крайней мере, пахнешь ты неплохо, Фантик! — подытожил Ледяной, на что я споткнулась, едва не полетев носом вперед, если бы не эта тяжелая огненная ручища, которая придавливала меня к твердому боку Ледяного.

— Фантик?!

— Ну, разве не так тебя называет мой сын?

— ЗОЛОТИНКА! — возмущенно взвизгнула я, на что Король лишь отмахнулся:

— Один хрен! ЦЫЦ, Я СКАЗАЛ!!! — рявкнул Ледяной на Лютого, который давился со смеха, проглотив его, лишь когда его отец вдруг резко остановился, чуть повернув голову в бок, явно принюхиваясь, и заставляя стадо мурашек носиться по моему телу оттого, какие волны власти, силы и чего-то такого необъяснимого, от которого буквально сводило челюсти, сквозили от каждого движения отца Лютого. Вот, что значит Великий Бер!

….Пусть даже больной во всю голову….

— …Ээто еще что?

Когда Ледяной пошел вперед, увлекая меня за собой, мне было реально страшно.

Даже то, как шел этот мужчина, выдавало его мощь и эту нерушимую уверенность в себе, что просто обезоруживало. Я пыталась тормозить пятками, на что Бер даже внимания не обращал, вышагивая вперед в зал, отчего мужчины просто расступались, словно волны белого океана. По крайней мере, удалось, глянуть через его мощную руку и понять, что Лютый и Свирепый следуют за свои отцом, что лично меня очень сильно успокаивало, потому что как то жутко было оставаться рядом с ним в одиночестве.

— Ты, — ткнул своим пальцем Ледяной как раз на того воина, который вел себя не слишком учтиво, — какие у тебя проблемы?….

— Они не у меня, ау вашего сына, — отозвался тот, кого Свирепый назвал Морозным, не смутившись даже своего Короля, который по своей силе явно превосходил здесь всех вместе взятых.

— Поясни.

— Эта женщина принадлежит мне!

Холодный пот выступил по всему телу, когда тяжелая обжигающая рука Ледяного, которой он прижимал меня к своему боку, напряглась и буквально вся затвердела, став еще тяжелее:

— О чем ты говоришь, задница твоя плешивая?… — на удивление мягко и подчеркнуто спокойно произнес Король, однако в его глазах было то, от чего хотелось с визгом убежать так далеко, как только это возможно, и как можно скорее умереть еще до того, как он найдет тебя.

— Говорю о том, что я победил в честном бою за право обладания ею, в котором ваш сын участия не принимал! — сверкнули глаза Морозного, когда он поднялся с корточек от костра, где что-то жарил на длинном пруте, откинув свою косу за мощные плечи и скалясь.

— Это правда, сын? — лишь чуть повернул Ледяной голову к своему старшему сыну, которого я просто не могла увидеть из-за огромной руки Ледяного.

— Да.

— Он дал ей право выбора, ссылаясь на свою королевскую кровь!

Ледяной усмехнулся, чуть дернув своей широкой бровью, и повел мощным плечом, вкрадчиво проговорив так, словно пытался убаюкать бдительность этого воина, который никак не хотел успокоиться и закрыть уже эту тему:

— У тебя все хорошо со зрением?

— Да!

— Тогда ты видишь глаза моего сына не хуже, чем я.

— Плевать, — рыкнул Морозный, откидывая от себя еду и сжимая кулаки, — на ней нет его метки, значит, она свободна и ее может хотеть каждый из нас и претендовать тоже!

Боги! Еще только этого не хватало!

— У тебя все хорошо с нюхом? — все так же ласково и мурлыкающе спрашивал Ледяной, хотя мышцы на его груди напряглись вслед за руками, что Морозного не пугало. Псих какой-то, ей-богу!

— Да!

— Тогда ты чувствуешь не хуже меня, что девушка хочет только Лютого.

— ПЛЕВАТЬ! С какого времени мы спрашиваем у человеческих женщин, кому они хотят принадлежать! Побеждает сильнейший!

Усмешка Ледяного была недоброй и сухой, когда он обернулся на Лютого, который все это время стоял с моей стороны, излучая собой ту силу и власть, которая была и в его отце.

— Что скажешь, сын?

— Он все-равно не успокоится, пока не останется без своих клыков, — сухо выдавил Лютый, отчего мое сердце дрогнуло, пропустив удар и забившись так быстро, что просто захлебывалось.

— А ты что скажешь, Фантик?…Это будет справедливо?

Я не могла врать. Не могла сказать неправду. И дышать не могла….

— …да, — едва смогла выдохнуть я, понимая, что только что толкнула единственного мужчину, по которому схожу с ума, на бой с этим сумасшедшим, который широко улыбнулся, оскалившись, и не помогла даже рука Ледяного, которая легко похлопала меня, когда Король промурлыкал мягко надо мной:

— Ладно. Готовить потом научишься. Люблю справедливых и честных людей.

Оглянувшись на притихших мужчин, Ледяной рявкнул:

— Тащите свои задницы на улицу! Никаких мордобитий в доме не потерплю!

Большего и не нужно было, когда белокурые мужчины стали выходить из своего ледяного дома, тихо переговариваясь и явно обсуждая предстоящую битву.

— Выбирайте, как будете биться, — обратился Ледяной к Лютому и Морозному, не обращая внимания на младшего сына, глаза которого стали меняться буквально каждую проносящуюся секунду, словно он был готов кинуться на собственного отца, не задумываясь о последствиях.