Лютый

— Но ты даже не сомневаешься в ней!

Оттого. как хрустнули его челюсти и клацнули зубы, я вздрогнула, но уже не могла остановиться.

— Послушай меня. Злата. У нас, Беров, своя система правосудия и свои методы узнавать правду. Единая кровь наших предков говорит в нас гораздо сильнее слов и даже нюха. Я могу чувствовать состояние моего брата, даже если буду находиться за много километров от него. Дело не в нюхе…в ощущениях. Это сложно пережать словами, и невозможно понять людям. Ты можешь сомневаться в Луне….но как ты можешь сомневаться во мне?…

Я застыла, тяжело сглотнув, боясь поверить в то, что впервые в голосе Лютого дрогнула нотка боли, от которой я окаменела и растерялась настолько, что едва не рухнула на колени на своих все еще ватных, трясущихся ногах.

Неужели это была правда?!

— … Я не сомневаюсь в тебе….

Лютый лишь молча покачал головой, отчего меня бросило в холодный пот.

Ведь я не сомневалась?!

— …Лютый…

— Ты думаешь, что я привязан к ней, больше чем к тебе. Что буду защищать ее даже, если Луна сделает тебе больно, встану на ее сторону. Это не так. Я на стороне правды. Злата….и я никому не позволю обидеть тебя.

Я растеряно застыла на месте, сжимая и разжимая свои руки и понимая, что голова просто идет кругом от эмоций, которые взорвались во мне одновременно.

Восторг Любовь. Эйфория от услышанного лопались во мне, словно фейерверки в новогоднюю ночь, оспепляя и заставляя едва дышать от радости. Но еще было чувство огромного стыда, паники и боязни того, что, не задумываясь, я ранила того, кто еще даже не успел мне до конца открыться.

Лютый молчал, разъедая меня своими глазами, и наверняка чувствуя все то, что творилось во мне, когда послышались гулкие шаги и весьма очевидное чавканье.

Скоро в комнату вплыл наш солнечноглазый Бер, что звучно жевал какую-то зажаренную ножку, которую, вероятно, где-то успел заныкать во льдах от самого Ледяного:

— Вы чего тут шумите, молодежь?…

— Ну-ка не нюхай! — взвизгнула я Янтарю, который выпучил глаза, застыв на месте и смотря по сторонам так, словно из ледяных стен сейчас должны были вылезти какие-нибудь ледяные злобные гномы.

— Кого не нюхай? — растерялся явно Бер.

— Меня!

— Зачем мне тебя нюхать? — совсем уже оторопел мужчина, и я заскрипела зубами, слыша смешок Лютого за спиной:

— Чтобы не ощущать эмоции, мы должны быть мертвы, Золотинка. И, скажу наперед, два зубчика чеснока в наших ноздрях тоже не поможет….Мия пробовала.

Я ошарашено моргнула, едва не прыснув от смеха:

— На Севере?

— На Нефрите…когда он простывал.

Ей-богу, я бы рассмеялась, если бы мимо меня не пронеслась лишь какая-то белесая размытая тень, словно призрак пролетел мимо носа, заставляя испуганно застыть и вытянуться, когда пророкотал голос Ледяного, чья огромная фигура возникала словно из неоткуда рядом с ошалелым Янтарем, чьи глаза скосились на палец Короля, тычущий на обглоданную ножку в зубах ясноглазого Бера:

— ГДЕ ВЗЯЛ?!

— …Так в коШтрюле…..-едва смог выдавить Янтарь, пытаясь говорить набитым ртом, жестикулируя пальцами свободной руки, — …Мия же только что…

— Пошли! Покажешь!

Янтарь и пикнуть не успел, как Ледяной утащил его из комнаты под уставший протяжный выдох Лютого, который что-то пробормотал себе под нос на их родном языке, который нужно срочно начинать учить, если я хотела понимать собственного мужа.

Только нам все-равно было не судьба поговорить, когда комнату осторожно вошел Север, улыбаясь и протягивая руки ко мне, чтобы обнять:

— Моя дорогая сестра, — я покосилась краем глаза на Лютого, чтобы убедиться, что он не кинется на Севера, утопая в горячих объятиях того, кого на самом деле уже считала своим братом, — я рад, что ты вернулась к нам.

— Я тоже, — тихо ответила я, обнимая его в ответ.

— Я проверил всю еду, все в порядке. Мия готовит ранний завтрак, иди к ней, обязательно поешь что-нибудь…

Было такое ощущение, что меня деликатно отправляли из комнаты, или мне просто показалось? Но я послушно кивнула, бросив взгляд на Лютого и выходя в ледяной коридор, надеясь, что не растянусь здесь на первом же шаге на своих нетвердых ногах.

Стыдно было прислушиваться к тому, о чем говорили между собой Беры, я просто шла вперед, раздираемая своими чувствами, когда сердце все еще радостно подпрыгивало от слов Лютого и той новой интонации, которая прозвучала в его голосе впервые так несмело, но так значимо для меня.

Я шла вперед, помня, что кухня где-то дальше по коридору, надеясь, что не пройду мимо ароматов еды. которые звучали пока не очень отчетливо.

Так, по коридору прямо, а потом направо?…

Ну вот. точно.

Кухня.

Я вошла, понимая в тот момент лишь одно — Мии здесь нет точно.

Не было аромата еды и сладкого мурлыканья нашей мелкой девочки, что она делала всегда, когда что-нибудь готовила.

Но, вот незадача — здесь были те самые странные шкафчики….и детские бутылочки.

Я вновь пришла туда, откуда все началось, словно сами ноги привели меня сюда, помимо разума в поисках правды.

— Ты меня круглосуточно караулишь? — ехидно поинтересовалась я, когда в одном из отражений увидела уже знакомые карие глаза.