Лютый беспредел

Выше уже отмечалось, что на самом деле горба он не имел, а просто ходил в корсете, с негнущейся шеей и спиной по причине поврежденного позвоночника. Поначалу это его угнетало, потом стало нервировать, а в последнее время доводило до белого каления. Вспышки ярости были столь сильными и внезапными, что находиться в такие моменты рядом с Горбатым стало попросту опасным. Он делался непредсказуемым. Только что слушал вас или втолковывал что-то ровным тоном и вдруг подпрыгивал, переходил на визг и рычание, давал волю рукам и хватался за оружие. Раньше Горбатого больше уважали, чем боялись. Теперь наоборот.

Алик Осипов не имел ни малейшего представления о том, с кем ему предстоит встретиться. Ему была известна лишь кличка бандитского пахана и ее происхождение. Он ожидал увидеть перед собой грозного и властного уголовника с голым черепом, стальными зубами и мутным взглядом. Каково же было его удивление, когда встретил его довольно тщедушный человек лет тридцати с небольшим, узкоплечий и, как видно, низкорослый, что было заметно, хотя Горбатый сидел за столом, заставленным посудой и бутылками. Волосы он носил длинные, по плечи, что еще более смягчало черты его на удивление приятного лица. И только взгляд Алику не понравился. Глаза Горбатого умели смотреть так, что хотелось внутренне сжаться, как если бы кто-то рядом скрежетал железом по стеклу.

Бандиты, доставившие Алика, объяснили, кто он такой и зачем его взяли. Примерно половины слов пленник не понимал, лишь догадываясь об их значении по общему смыслу. Горбатый с двумя собутыльниками выпили, с интересом глядя на Алика. Против ожидания, они пили не мутный самогон, закусывая оный солеными огурцами и квашеной капустой, а угощались темным ромом из пузатой бутылки и ели куски мяса с вилок и ножей.

— Значит, ты наша курочка, — произнес Горбатый, улыбчиво рассматривая Алика.

Алик никогда в тюрьме не бывал, даже в КПЗ ни разу не содержался, но кое-что о тамошних нравах знал и решил, что «курочка» в устах уголовника еще хуже, чем «петушок». Его ягодицы непроизвольно сжались, тем не менее он нашел в себе мужество для достойного, как ему представлялось, ответа.

— Я не курочка! — решительно заявил он.

Горбатый рассмеялся, показывая зубы, которые, если немного отбелить в «Фотошопе», могли бы украсить рекламную листовку любого дантиста.

— Как же не курочка, когда золотые яйца несешь, — подмигнул он. — Есть хочешь? Падай на свободный стул. Угощайся, не стесняйся. Мы курочек с яичками не обижаем.

Все присутствующие, за исключением Алика, расхохотались. Парни, которые привели его в дом, тоже были усажены за стол и, чавкая мясом, в подробностях рассказали о разгроме «бульдогов» и смерти их главаря. Слушая свою братию, Горбатый как бы кивал, но делал это не головой, а всем корпусом. Чтобы корсет не был заметен, он носил что-то вроде кожаного френча, застегивающегося по горло, и белый тонкий свитер с высоким воротником. Его руки походили на птичьи лапы. Хоть выпивал он чаще других, но совсем не казался опьяневшим.

— Как ты к Сильве попал, Алик? — спросил он, когда подчиненные закончили повествование. — Что у тебя с ним? Дела общие или терки?

Алик хотел было соврать, но вдруг заметил в устремленных на него глазах безумные огоньки. Такие он видел однажды в зоопарке, когда был маленьким, но запомнил тот случай на всю оставшуюся жизнь. Глаза те принадлежали лисе. Смотрители утверждали, что она бешеная, и пытались загнать ее палкой в маленькую клетку, чтобы вынести из вольера. Лисица смотрела на людей безумным взглядом, а потом неожиданно прыгнула на сетку, за которой стоял Алик.

Он потупился, делая вид, что поглощен едой. Судя по блюдам на столе, это был поздний ужин, плавно перетекший в ранний завтрак. Пустых бутылок стояло немало, но никто из сидящих за столом не был пьян. От этого сумасшедшие блестки в глазах Горбатого пугали Алика еще сильнее.

— Я ему одного человека заказал, — признался Алик. — Он его не убил, а деньги забрал.

— Двадцать штук, — уточнил бандит, бросив стопку долларов на стол. — У Сильвы взяли. Он сказал, что фраерок ему еще двести двадцать должен. Вот мы и притаранили его к тебе, папа. Если он Сильве башлять собирался, то разве ж нам откажет?

Бандиты сдержанно засмеялись.

— Двести штук — большая сумма, — произнес Горбатый задумчиво. — Откуда у тебя такие бабки, пацанчик? Клад надыбал?

— Деньги отцовские, — пояснил Алик.

— А он где сам?

— Умер.

— Опа! — обрадовался главарь. — Так это ты его заказал?

— Нет, что вы, — замотал головой Алик. — Родного отца? Никогда в жизни. То был несчастный случай.

— Ты кушай, кушай, — произнес Горбатый ласково. — Мясо сочное, сладкое. Мы свинок человечинкой при случае потчуем. Они лю-у-у-бят.

Алик поперхнулся. Сидящий рядом бандит хлопнул его ладонью по спине. Не ожидавший удара, Алик ткнулся лицом в тарелку. Все засмеялись.

— Кого ж ты тогда заказал, дурик? — спросил Горбатый. — Колись, тут все свои. Ром будешь?

— Нет, спасибо. — Алик вытер губы. — У меня есть враг. Я хотел от него избавиться. Карачай его фамилия.

За столом стало тихо. Все перестали жевать.