Лютый зверь

Я оглянулся. По той дороге, что мы приехали сюда, нёсся седан с вологодскими номерами. Я, не стесняясь человека, выхватил пистолет, а потом спрятал его за пояс. За рулём сидела Марта, рядом с ней бабуля Александра. Задняя дверь машины открылась и на улицу выскочила Анюта. Личико исцарапано, не удачно её Высший из машины вытаскивал. Светлые волосики завязаны в два хвостика, за спиной болтался плюшевый рюкзак.

Девочка ещё не оправилась от болезни, но бежала со всех ног к маме. Динара кинулась к ней на встречу и выловила в свои объятия. Целовала и опять заплакала. Не люблю её слёзы, пусть лучше кусается и огрызается. Елей по моей душе разлился, мне стало спокойно. Теперь я точно смогу взять себя в руки.

Из машины вышла Алёна с животом наперевес в красивом длинном сарафане в этническом стиле. Две косы ниже пояса, не оборотница, а народное достояние. Можно туристам показывать. В руках держала пульт. Как сердцем чувствовал, что на машине маяк, только вот следила за мной ещё одна моя любимая женщина.

Я подошел к ней, бережно обхватил её живот двумя руками, и мой брат толкнулся, вызвав у меня улыбку.

— Спасибо, мама, — я поцеловал Алёну в лоб, и на её чудесных глазах засияли слёзы. — Всё будет хорошо, я обещаю.

— Не будет хорошо, — с сожалением ответила она. — Дрёма с Лихо враги навек.

Я приласкал её, насколько позволял живот, обнял.

— Помнишь, когда мне было восемь лет, я пропал в лесу?

— Такое забудешь, я чуть с ума не сошла, — горько ответила она. И я вдруг понял, что все мои эгоистичные порывы, что мать меня меньше любила, чем сестру, вымысел и полная ложь.

— Так вот я в лесу встретил деда. Не своего, а деда отца.

Она удивлённо уставилась на меня. Думала, что это байка. Но было это правдой.

— И? Что он сказал?

— Много чего говорил, рассказывал всякие сказки. Но самое главное, что оборотни после трёхсот лет не живут среди сородичей, а уходят в леса, и чем глубже, тем лучше. Отцу это рассказал, и он собирался уйти, когда ты его отвергла. Задержался, потому что война была, и его помощь требовалась.

— К чему ты это говоришь?

— К тому, что на Дрёму и Лихо найдутся более сильные оборотни. Они существуют, мы их просто не видим.

— Сколько же ему лет? — на лице детское любопытство.

— Не знаю. В допотопные времена и люди жили по тысячи и больше, потом природа ограничила их время, а оборотни так и остались долгожителями.

— Будь осторожен, Ильюшенька. Папа твой такие инициативы не оценит.

— Не бойся, мам, я предельно осторожен.

— Прошу на борт, — пригласила нас стройная стюардесса в отличном сером костюме борт проводницы. — Мы вылетаем раньше.

— Иди, — отпустила меня Алёна, — иди, малыш, к семье.

Я отступал назад, медленно выпуская её руку из своих пальцев. Сейчас мне нужно успокоиться и сбросить все свои потаённые мысли. Думать только о Динаре и Анюте.

Мы взлетали. И только, когда поднялись на высоту, смогли облегчённо вздохнуть.

Я устроился в отдельном кресле и уснул под щебет своих девочек. Они были счастливы. Я приоткрыл глаза только однажды, когда Дина укрывала меня одеялом.

Глава 9

Нас встречала Роза Львовна. Старая кошолка была злая, и даже весёлая и живая Аня её гнев унять не могла. Она схоронила сына, а невестка вышла замуж за того, кто виновен в банкротстве их фирмы. «Голденскай» хорошенько потрепал их компанию не оставив камня на камне.

В красивом дорогом костюме и шляпе, она была уродски накрашена и поджимала итак узкие губы, превращаясь в какую-то мерзкую рыбу. Обзывала мою Динару. А малышка Дин молчала, смотрела на неё невозмутимым взглядом, после тирады, что устроила Роза, спросила:

— У меня был выбор?

— Как ты могла выйти за это? — старуха возмущённо указала на меня пальцем.

— Так же как и за Рому. Он мне выбора не оставил.

— А своё мнение ты имеешь?

— Когда муж тебя из дома воровал, ты своё мнение куда засунула? — огрызнулась Динара, и Роза Львовна демонстративно и напыщенно прожигала её взглядом, дыша, как разъярённый бык.

Эту историю я не знал, но Роза заткнулась. А потом и вовсе поняла, что нельзя было так начинать разговор, потому что Дина мать Ани официально, и возвращаться в таунхаус мы не намерены. Испугавшись того, что останется без единственной внучки, старуха сменила гнев на милость, и пока я беседовал по телефону всё своё внимание обратила к девочке, которая, по мнению врачей, должна была умереть, но выжила.

Мы вернулись. К Беляеву в дом, конечно, я ехать не собирался. В городе я снимал квартиру, но почему-то страшно не хотелось оставаться в мегаполисе. Волки в городе слабеют, а я не хочу, чтобы мои силы были брошены на зарабатывание денег, а не на охрану клана.