Ливень

— Потому, что личинка тли с помощью этого яйца превращается во взрослое насекомое.

Повторить слово «партеногенетическое» я не решилась. Но Вадим все равно зажмурил глаза. Продолжаю:

— Если личинка какого-нибудь насекомого совсем не похожа на это насекомое, то для того, чтобы в него превратиться, она… ну, делается куколкой… В куколке все ее органы разрушаются, становятся жидкими, и из этой «жидкости» развиваются органы взрослого насекомого. А вот если личинка так отличается от взрослого, что никакая куколка не может помочь ей превратиться во взрослое насекомое? Тогда личинка не будет превращаться в куколку, а отложит неоплодотворенное яйцо, из которого и разовьется взрослое насекомое. При этом у тлей из неоплодотворенного яйца не сразу развивается взрослая тля, а чаще всего развивается снова личинка, которая опять откладывает неоплодотворенное яйцо. И так происходит до тех пор, пока из какого-то энного неоплодотворенного яйца не развивается, наконец, взрослая тля.

Я уже кончила свою речь, а Вадим так глаз и не открыл. Директор держит руку у рта; по-моему, она просто зевает. Что меня дернуло затеять эту канитель с тлями? А впрочем, не все ли мне теперь равно…

Вадим наконец открыл глаза.

— А знаете, это все очень интересно. Только я хочу разобраться: значит, внутри одного цикла поколений тлей «взрослой тлёй» вы считаете только ту, которая откладывает оплодотворенные яйца, всех же промежуточных тлей вы считаете личинками, так?..

Я не понимаю, что происходит. Но, кажется, Вадим находит, что теория моя верна? Очевидно, так, если он вдруг сейчас начал разъяснять ее директору… А я ведь заговорила о тлях только для того, чтобы хоть как-то протянуть время. Вадим Андреевич, кажется, что-то спрашивает меня. Слышала ли я что-нибудь о миграции у тлей? Да. Это переселение тлей с одного растения на другое. Связана ли миграция с партеногенезом? Чаще всего миграция тлей связана с сезонными переменами.

Я говорю «миграция», уже подражая Вадиму Андреевичу. Я говорю «партеногенез» и даже не запинаюсь. Вадим Андреевич задает мне вопрос за вопросом. Мои ответы он вмиг перестраивает в строго научные. Терминология «настоящей биологии» так сложна, что я в конце концов даже уже перестаю понимать о чем идет речь. А Вадим Андреевич продолжает ставить все новые и новые вопросы. Он ставит их перед собой и передо мной одновременно. Потом он делает выводы, строит предположения. И мне начинает казаться, что мы с Вадимом Андреевичем здесь совсем одни.

— Постойте. — На миг Вадим Андреевич замолкает. — А ведь между вашими «личинками тлей» и «взрослыми тлями» нет тех необычайных различий, о которых вы говорите.

Вадим прав. «Необычайных различий» действительно нет.

Но меня ничуть не смущает это обстоятельство. Мы с Вадимом Андреевичем решаем серьезную научную проблему, и нет ничего особенного в том, что не все сразу идет гладко. Сейчас мы подумаем, и кому-нибудь из нас в голову обязательно придет правильное решение.

Директор шепнула что-то Вадиму. Вадим улыбнулся.

— Ладно, этот разговор мы продолжим в другой раз, — говорит Вадим Андреевич, обращаясь ко мне. — А сейчас ответьте, кто же все-таки занимался изучением предков современной лошади?

— Ковалевский.

— Правильно. Вот и расскажите нам об этом.

…Вбегаю в телефонную будку. Набираю помер.

— Папа! Папа, меня оставляют в моей школе! Мне пятерку поставили! Знаешь, кто был на экзамене?.. Что?!

…Оказывается, директор сказала маме, что она придет сегодня на экзамен послушать, как я отвечаю. Но попросила мне не говорить. Так вот почему мои родители так волновались. Теперь я окончу свою школу.

Дождь пошел. И солнце. Грибной дождь и такой сильный.

Би-та-я, тер-тая
         сто
               двадцать
                              четвер-тая…

Это гимн нашей школы.

Настоящим ливень! Бьет по спине, как молотками. На мостовой подпрыгивает на полметра. Я иду одна. Все под крышами стоят. И машин нет. На улице Горького нет машин! Одни сплошной ливень. И еще я.

И еще тли… На листьях. Они обязательно должны здесь быть. Вот они. На нижней стороне листа. Совсем сухие. Как под зонтиком. Оранжевые, желтые, зеленые. Хотя тли и отличаются по форме, величине и по цвету, но у них у всех одинаковое выражение «лица». Безобидное, кроткое, покорное.

Ну и что из того, что внешне личинка похожа на взрослую тлю? Может быть, внутри в каком-нибудь одном маленьком, микроскопическом место она так от нее отличается, что без превращения никак не обойтись. Вадим Андреевич хочет мне какую-то книжку про тлей дать. Там, наверное, и внутреннее строение тлей описано. А ведь Вадим знал, что директор должна прийти слушать мой ответ. Он ждал ее и поэтому вызвал меня последней… И Кирилл знал… Но, может быть, он просто воспользовался обстоятельствами? Ведь так бы он, наверное, никогда не решился сказать о своем отношении ко мне. Позвонить ему? Монета у меня есть… Нет, лучше потом позвоню. Сейчас мне хочется пробиваться сквозь этот ливень, петь и думать о тлях.

Би-тую, тер-тую
       сто
             двадцать
                            четвертую…