Ливень внутри нас (СИ)

  - Ты пойми..., - Хоттабыч вдруг остановился на углу здания, достал из кармана мел и нарисовал на стене замысловатый иероглиф. После чего убрал его обратно в карман и продолжил движение, как ни в чём не бывало. - Параллели с Землёй параллельны лишь до определённых пределов. Вот ты наверняка уже думаешь, что Каста, это какое-то обычное среднестатистическое рыночное государство, типа Германия там, или Англия. Нас, жителей Креста, приравнял к колонии-поселению, к "зекам", а Дождевиков видишь в роли верующей конфессии, христиан там, или исламистов.

  Я кивнул, принимая его доводы. По существу он прав.

  - Так вот знай, - увидев мой кивок, торжественно воспрял Хоттабыч, - ты ещё никогда так не ошибался.

  Я скептически выгнул бровь.

  - Да-да, и не спорь! Если бы Бес и такие как он у нас воровали, разве мы бы тут жили? Что ты думаешь, я вор на пенсии что ли? Что меня из общака подкармливают? Я, между прочим, всю жизнь архитектором проработал и ни копейки не украл. Или вот Мария Степановна, к которой мы идём, кто она по-твоему?

  Я пожал плечами.

  - Кем она была в прежнем мире, я понятия не имею. А здесь, вы просто прислуга ворам и рецидивистам. Просто им так удобнее, не самим же готовить, стирать... Знаешь, как я познакомился с представителями Креста? Они собирались меня ограбить! И чему я должен верить? Твоим словам, или действиям людей, которых ты защищаешь?

  - Прислуга..., - я думал Хоттабыч разозлится, но он лишь усмехнулся. - Ты Степановне так не скажи. Тут одни попытались объяснить ей, где её место. Мол, они короли, а она грязь под ногами, так она их с лестницы спустила.

  - А Бес что? - заинтересовался я.

  - Извинился перед Марией Степановной, а этих двух гавриков отправил выкрасть бортовой журнал с проклятого судна.

  - И?

  - Вернулся только один. Седой весь. Сейчас работает тихонечко дворником, не пьёт, не курит, не матюкается. Так что может когда-то давно и попытались воры да разбойники жить отдельно в своё удовольствие, вот только жизнь расставила всё по своим местам и теперь наша община Крест практически ничем не отличается от той же Касты. Да, Каста изгоняет пойманных воров, тюрем здесь нет. Ну и куда им идти? Вот и идут к нам. Поперву, наивные, думают, что в рай попали, но Бес им быстро мозги вправляет. А вот теперь представь, как нужно вертеться, чтобы держать всю эту братию в ежовых рукавицах? Политика, брат. Вот и выдумывает он, как и чем их занять. Вот и ходят они, воруют то, что по сути никому не нужно и никому не мешают при этом. Всем хорошо. А Бес постепенно их переучивает, даёт профессию, смысл жизни здесь.

  - То есть Каста не может так сделать, а Бес может?

  - В Касте политики мягкотелые, они ворам не указ. Они людям-то обычным не указ. Каждый хочет урвать кусок побольше и тянет одеяло только на себя. Если бы не армия... Бойцы да, бойцы у них хорошие.

  - А к Дождевикам как попадают, если они такие закрытые и ни с кем не общаются?

  - Основные постулаты вывешены на главной площади у Касты и у нас. Ещё будет время, изучишь. Но основное требование там одно - вера в дождь.

  - И люди идут? А как они доказывают свою веру? Можно же и притвориться ради более сладкого пирога.

  - Ага, притворись, - мелко захихикал старик. - Про семидневку веры ты от Беса слышал. Рискнёшь, притворившись, простоять семь дней под дождём? То-то... Те, кто туда идёт, в себе не сомневаются, в дожде не сомневаются. Они верят.

  - И многие идут?

  - Больше, чем хотелось бы, - помрачнел Петрович. - Устают люди от всего этого. Можно привыкнуть к дождю, можно привыкнуть к однообразию. Даже к бедности, а зачастую и к нищете люди привыкают. А вот к безысходности привыкнуть невозможно. Ты же прав на все сто, отсюда на Пхукет не съездишь на недельку. Одни и те же виды, одна и та же еда, одно и то же занятие. Всю оставшуюся жизнь. Кто-то смиряется, кто-то хорошее тёплое местечко находит и его всё устраивает. А кто-то начинает грызть себя изнутри и в итоге приходит к мнению, что только Ливень им может помочь покинуть это место. Убеждают себя, начинают верить и закономерно уходят к Дождевикам.

  Да уж. Безрадостная картина вырисовывается. Это Хоттабыч ещё ничего не сказал о самоубийцах. Я и спрашивать не буду, ежу понятно, что их здесь с избытком.

  Тем временем мы, опять не сворачивая, миновали ещё один перекрёсток, а вот на следующей развилке повернули направо. Живописное место! С одной стороны тянулся запущенный парк, заросший косматыми кривыми тополями и чахлыми берёзками, а вот напротив, слева, носами к улице стояли в ряд три боевых корабля. И, надо признать, вполне себе современных. Кто же их сюда тащил да в рядок выстраивал? И, главное, зачем?

  - И что, никто-никто не вернулся от Дождевиков, разочаровавшись? - налюбовавшись кораблями, поинтересовался я.

  - Ты знаешь, никто.

  - На земле тысячелетние конфессии с кучей верующих и то нередки случаи, когда даже самые ярые поборники веры уходят, разочаровавшись. Как-то не верится, что здесь, раз поверив в Ливень, все остаются ему верны до конца.