Ливийский вариант

Позже русский инструктор показал ему пару ударов небольшой стальной лопаткой с остро заточенными краями, насаженной на короткий деревянный черенок. «Малая саперная» лопата обязательной элемент экипировки советского армейского спецназа — десантно-штурмовых бригад. Хасан понял, что удар такого боевого топора он бы не отразил. Инструктор, почти без замаха, начисто срубил лопаткой молодую березку. И уйти от такой атаки тоже очень тяжело.

Общаться с другими людьми, покидать территорию и ходить в столовую, даже когда показывали кино, Хасану не разрешалось, да и не хотелось.

Два или три раза в неделю они ужинали с Емельяновичем, а после долго пили кофе на террасе.

Хасан учил русские слова и пытался понять, что скрывает и что хочет от него офицер. Беседы текли неторопливо, паузы бывали большими, тогда, казалось, каждый думал о своем. Вопросы веры в разговорах не затрагивали, бороться с исламом никто не предлагал. Договаривались о том, как будут держать связь, что может интересовать русских и сколько это будет стоить. Временами просто молчали.

С самых первых встреч на террасе русский, иногда, просил добавить ему в чашку горячий кофе на арабском. Хасан младше по возрасту, ничего позорного здесь нет и он с уважением делал это. Потом Емельянович стал обращаться с этой просьбой на русском. Через месяц Хасан уже мог определить желание собеседника без слов: по жесту или взгляду, даже когда кофейника на низком столике не было. Еще через месяц наступило такое время, что просьбы русского араб стал понимать, казалось, мысленно. Позже они стали играть в игру — угадай желание. Офицер прятал что-нибудь сначала среди диванных подушек, а потом и в лесу, а Хасан должен был понять что именно и найти тайник. Теперь им уже не нужно договариваться и назначать следующую встречу. Хасан просыпался утром и знал, ждет его сегодня вечером на террасе Емельянович или нет. Прошла еще неделя, и араб обнаружил, что знает, когда они встретятся за кальяном на террасе в последний раз.

Именно в этот вечер Емельянович принес с собой не новый ливийский паспорт с фотографией Хасана. Даже имя оставалось прежним, но все остальное стало другим. Русский приготовил ему в подарок еще и толстую пачку наличных. Со своей стороны араб нарочно коряво подписал какую-то бумагу на непонятном ему кяфирском языке и на следующее утро покинул лагерь.

После его возвращения в Ливию нечасто, но продолжало происходить это необычное общение — проснувшись утром, Хасан знал: Емельянович приготовил для него деньги. Иногда можно догадаться, за что тот готов заплатить. Иногда нет, тогда нужно выйти на связь. Вскоре Хасан перестал удивляться и стал выполнять просьбы Емельяновича без лишних вопросов: русские платили в любой валюте.

Задание установить контакт с Наташей-Оксаной и половину оговоренной суммы в ливийских фунтах он получил от незнакомца по дороге на те самые несостоявшиеся похороны. Неверная любила пить водку, и Хасан лично шесть месяцев подряд, каждый понедельник, доставлял ей две бутылки контрабандного «Абсолюта». Переезжая в другую спальню, а очень может быть и в кровать Самого, Наташа-Оксана испугалась, что у нее найдут строго запрещенный личный фотоаппарат. Тогда он подарил ей на прощанье еще две бутылки и получил цифровую камеру тоже как бы в подарок. Никаких картинок на карте памяти аппарата не оказалось — женщина наверняка их стерла. Странно, но за пустышку русские хорошо заплатили.

Хасан отдал бы полжизни, чтобы провести ночь с такой роскошной Наташей. Ее бедра напоминали большие куски свежезамешанного теста. Еще перед тем как пекарь разделит его на части, раскатает и сунет в горячую печь. Но о знойной ночи тогда и мечтать было нельзя — женщина из окружения Самого. Но если на пути попадется еще одна такая блондинка, придется совершить тяжкий грех. И неважно, сколько при этом пострадает неверных.

Глубокая живительная затяжка позволила освободиться от грешных мыслей. Дымок со сладким запахом набирал влагу в кальяне и шел особенно хорошо. Грехом будет не попробовать снять с русских в два раза больше денег, чем они рассчитывают. За время войны против Каддафи цены на все выросли. На счету в одном заграничном банке удалось накопить немалую сумму, но пусть раскошеливаются.

Сейчас в трех бумажных пакетах товара минимум в пять раз больше, чем раньше удавалось достать. За такие деньги можно купить шесть наложниц или четырех жен. Или денег наконец-то хватит, чтобы спокойно уехать к своим, в Тунис. А там купить дом на самом берегу моря. Главное, не позволить застать себя врасплох, как в тот раз. Недаром почти как новая, тяжелая, словно набитая золотом, пластиковая коробочка срятана не в бумажных пакетах для передачи, а здесь, за широким поясом.