Ливийское сафари

– То, что мы ведем этот разговор не в тюремных стенах и наедине, уже говорит о многом. – Богданов говорил, тщательно строя фразы, чтобы не перепутать значения турецких слов. – Если бы я желал вам зла, разве стал бы я так поступать? Более логично было бы сдать вас властям, и пусть они разбираются.

– Тогда почему вы хотите помочь мне? – настаивал Рифат, но подполковник чувствовал, что он сдает позиции.

– Вы верно подметили, я не являюсь подданным вашей страны, – осторожно начал он. – Я иностранец, и в этом деле у моей страны есть свой интерес. Мы заинтересованы в том, чтобы Муаммар Каддафи правил страной долго, а люди в ней жили счастливо. Ради этого мы готовы защищать и вас, и его, оставаясь в тени. Более того, мы готовы защищать вас даже против вашей воли. Большего я вам сказать не могу. Решайтесь, Рифат, время играет против нас.

Рифат еще какое-то время обдумывал слова подполковника, а потом заговорил. Он рассказал, как несколько недель назад его коллега, так же, как он, работающий в аппарате Каддафи, пригласил его в загородный дом, мотивируя приглашение тем, что все они слишком много работают, а на отдых времени не хватает. Он заявил, что встреча планируется без женщин, что для мусульманской страны является нормой. Еще он сказал, что в его доме Рифат сможет познакомиться с нужными людьми, которые могут поспособствовать его продвижению по службе. Такую возможность ни один ливиец проигнорировать не мог, не сделал этого и Рифат.

В назначенный день он отправился в загородный дом коллеги. По настоянию коллеги свою машину он оставил дома, поехав на его транспорте. Когда они прибыли на место, в доме никого не оказалось, но коллега сказал, что основная часть гостей подъедет позже. Рифату это показалось странным. Еще он заметил, что коллега не слишком хорошо ориентируется в доме. Создавалось впечатление, что он бывал здесь не более двух-трех раз. Рифат решил ничего не говорить коллеге, а подождать развития событий.

Два часа они провели в пустых беседах, курили кальян и наслаждались покоем. А потом коллега завел разговор о политике и об отношении Рифата к действующему правительству. Сначала говорил ненавязчиво, вставлял отдельные фразы, вспоминал о слухах и сплетнях, затем более настойчиво и конкретно. Рифат, не подозревая подвоха, высказывался, не слишком заботясь о том, как воспримет его реакцию коллега, ведь и темы были не глобальными, и обстановка располагала к задушевным беседам. Пару раз коллега задавал провокационные вопросы, на которые Рифат, как последний дурак, отвечал, не задумываясь о последствиях.

– Какие конкретно вопросы задавал ваш коллега? – остановив рассказ собеседника, спросил Богданов.

– Я точно не помню, да в тот момент я вообще на это внимания не обратил, – ответил Рифат. – Тогда я принял их за безобидный треп. Вроде того, как в отсутствие начальника говоришь про него, что он осел. Ведь на самом деле все знают, что начальник не животное, а человек, верно? Просто хочется поворчать, не более того. Только потом, когда ситуация вышла из-под контроля, я понял, что вопросы эти задавались не просто так.

– И все же попытайтесь вспомнить, что это были за вопросы и что вы на них отвечали, – настаивал Богданов.

– Да были это даже и не вопросы, – подумав, ответил Рифат. – Скорее поддержка высказываний коллеги. Он говорил, что Каддафи зарвался, слишком активно затягивает петлю на шее инакомыслящих, а это попахивает деспотизмом, тогда как на словах он обещает народу полную свободу.

– И вы с ним соглашались?

– Да, соглашался.

– Полагаю, этот разговор ваш коллега записал на пленку.

– Откуда вы знаете? – Рифат отшатнулся. – Вы… Вы… Наш разговор вы тоже записываете?

– Нет, в этом нет нужды. У меня тренированная память.

– О! Ну почему все это происходит со мной? Я снова вляпался! – Рифат застонал.

– Не нужно драматизировать. – Богданов едва заметно поморщился, Рифат начинал его раздражать. – Давайте вернемся к тому вечеру в загородном доме вашего коллеги. Кстати, как его имя?

– Кабир. Кабир Салех, ему тридцать, или около того. В Триполи переехал из города Тобрук в Киренаике. Здесь, в Триполи, он считается пришлым.

– Хорошо, продолжайте. Что еще произошло в тот вечер?

– Кабир сделал мне предложение. – Рифат глубоко вздохнул и продолжил.

Вечер шел своим чередом, а гости все не приезжали. Через некоторое время Рифат поинтересовался, почему нет гостей, и тогда Кабир заявил, что сегодня больше никого не будет. Сказал, что позвал Рифата для серьезного разговора, который может изменить политику ливийского государства. Ни больше ни меньше.