Ливийское сафари

Советская делегация отбыла в Москву, Богданов благополучно вернулся к команде, но теперь им предстояло разработать план разоблачения противников Каддафи, и на это ушло времени намного больше, чем на фальсификацию фактов. Группа всеми силами пыталась подобраться к организации «Свободный мир», но все, что ей удалось за десять дней работы, это выяснить, что делами организации на правительственном уровне занимаются два человека: Башир Хаввади, Генеральный секретарь Арабского Социалистического Союза, и министр планирования и научных исследований Омар Абдулла Мохейши, причем оба действовали не номинально, а выполняли реальные дела.

Когда в списке кандидатов на роль предателя осталось всего два имени, мнения группы разделились. Майор Дубко выдвигал версию, что имя главного Башир Хаввади. Его стремление к власти выделялось на фоне остальных политиков арабского мира, и Дубко посчитал этот факт достаточным для обвинения в предательстве.

– Еще три года назад Совет революционного командования издал декрет о запрещении в Ливии любой деятельности вне рамок Арабского социалистического союза (АСС), единственной разрешенной политической партии, фактически объявив диктат. С тех пор любая партийная деятельность объявляется вне закона, и наказание за нарушение запрета – смертная казнь! Хаввади, не моргнув глазом, посылает на смерть сотни соотечественников, он и есть наш предатель.

– Но Омар Мохейши также причастен к работе организации «Свободный мир», к тому же он не араб. По происхождению он черкес и насаждение исключительно арабской идеологии не может принимать как должное, – напомнил Уфимцев. – Я думаю, что за покушением стоит именно Мохейши.

Споры ни к чему не приводили, а доказательств у группы «Дон» по-прежнему не было. Зато у Алика появилась информация о новом покушении, которое готовили противники Каддафи. Это спутало планы подполковника Богданова, заставив отвлечься на подготовку контрмер по предотвращению покушения. Уфимцев и Казанец в усиленном режиме готовили членов личной охраны Муаммара Каддафи. Зуйков и Лепилин, под руководством майора Дубко, прочесывали город в радиусе километра от площади, на которой должен был состояться военный парад с участием лидера ЛАР.

Сам же Богданов вновь предпринял отчаянный шаг без одобрения Москвы. На этот раз себе в помощники он взял капитана Дорохина. Получив от Алика расписание встреч Башира Хаввади, он подкараулил его при выходе из здания АСС и поговорил с ним. Его расчет был прост: спровоцировать Хаввади совершить ошибку в ответ на обвинения. Откровенность Богданова должна побудить Хаввади к определенным действиям, на это надеялся подполковник. Хаввади легко пошел на контакт, выслушал подполковника и заявил, что чист.

– Если вы сомневаетесь во мне, идите к Каддафи и скажите то, что сказали мне сегодня, – спокойно произнес он и пошел по своим делам.

Богданов удалился, оставив Дорохина наблюдать за действиями Хаввади. Дорохин не принимал участие в охране Каддафи и вообще нигде не светился, поэтому выбор Богданова и пал на него. Теперь же, стоя у окна в доме на улице Ансар, Богданов уже не был так уверен в своей правоте. Дорохин все не возвращался, и это могло означать, что из-за провокации он попал в переделку. Так прошло еще тридцать минут. Наконец, дверь в комнату, где находился Богданов, открылась, и на пороге появился младший лейтенант Казанец.

– Группа Дубко возвращается, – сообщил он.

– Хорошо, Юра, спасибо. – Голос подполковника звучал отрешенно.

– Не нужно за него переживать, – негромко произнес Казанец. – Дорохин хороший разведчик, он не попадется.

– Очень на это надеюсь, – искренне ответил Богданов.

– Посторонись, Юрок, мы с ног валимся. – За спиной Казанца показался майор Дубко. – Ох, ну и тяжелая это работа – скакать по этажам в поисках ничтожных свидетельств подготовки снайпера!

– Ты еще не пробовал дуболомов учить, – со смешком проговорил Казанец. – Вот где жуть так жуть!

– Что удалось выяснить? – Богданов шутку не поддержал.

– Мы с хорошими новостями, Слава. – Дубко прошел в комнату и тяжело опустился на стул. – Сначала думали, не будет толку от нашей затеи, тысячу домов осмотрели, сотни чердаков и подвалов, все канализационные люки облазили – никаких зацепок. Собирались уже возвращаться, и тут нам повезло. Продавец сладостей на перекрестке двух улиц, ведущих к площади, рассказал, что за последние три дня дважды видел автофургон, припаркованный у цветочного магазина. Ему показалось странным, что водитель оставляет фургон у магазина, но в него не заходит, а уходит дальше на полквартала к новому жилому зданию. Дом еще не достроен, так что жильцы там автомобили не паркуют, а сама стройка приостановлена, уж не знаю, по каким причинам.

– Мы этот дом осматривали, – вклинился в разговор подошедший Зуйков, – но ничего подозрительного не увидели. Да и как поймешь, что подозрительно, если дом весь в цементе, следов хоть отбавляй, и стены заново оштукатурены.

– Так что вы там нашли? – поторопил Богданов.