Читаем Лобановский полностью

По свидетельству Горбика, Лобановскому в сборной Кувейта достаточно было порой одного взгляда, чтобы заставить футболистов полностью отдаваться игре. В Хиросиме на Азиатских играх в первом тайме одного из матчей дела у команды не заладились, ничего не получалось. В перерыве в раздевалке все сидели молча. Лобановский подошёл к одному из игроков и спросил по-русски: «Ты играть будешь?!» Фараз попытался перевести это на арабский, но Лобановский отодвинул его в сторону и снова: «Ты играть будешь?!» В ответ шёпот: «Иншаллах...» И именно этот футболист после перерыва и забил единственный и решающий гол. И сразу же подбежал к скамейке запасных, стал благодарить Лобановского.

Футбольный турнир на Азиатских играх проходил с 1 по 16 октября. В первый день команда Лобановского в рамках группового турнира сыграла вничью с Оманом (2:2), в следующей встрече — 3 октября — разгромила Непал (8:0), а затем в игре за первое место в группе взяла верх над корейской сборной, которую тренировал Бышовец (1:0, гол на 73-й минуте забил Башир Сальбук).

В четвертьфинале Кувейт обыграл (2:1) прежнюю команду Лобановского — ОАЭ, в полуфинале проиграл Китаю (0:2), а 15 октября в матче за третье место ещё раз обыграл корейцев (2:1).

Два поражения на Азиатских играх от Кувейта и четвёртое занятое место не помешало Бышовцу в одном из интервью сообщить, что сборная Кореи под его руководством... стала чемпионом Азии. При этом ни разу Бышовец к Лобановскому не подошёл, руки не подал, хотя разделяли бывших одноклубников какие-то пять метров. Это было удивительно на фоне атмосферы, которая царила в Хиросиме. Тогда впервые в число участников Азиатских игр были включены команды бывших советских республик — Казахстана, Узбекистана, Таджикистана, Туркмении и Киргизии. Так что общения у Лобановского хватало.

Примечательным оказался матч сборной Кувейта с командой Эмиратов. Мало того что после победы над преемником Лобановского поляком Пехничеком кувейтские футболисты устроили настоящий концерт в раздевалке — с танцами, барабанными перекличками на стульях и других подручных средствах, так ещё перед отъездом выдал номер один из администраторов команды Исса. «Представьте, — говорит Горбик, — выражение лица Валерия Васильевича, когда Исса заявился прямо в автобус с бутылкой “Пшеничной” (и где только нашёл её в Хиросиме), налил полный стакан и залпом его выпил. Мы все в шоке, а он: “За победу! Я знаю, у вас такой обычай”».

Буквально тут же возле автобуса началась какая-то возня. Сборную Кувейта и так повсюду сопровождали полицейские: боялись провокаций, ведь Саддам Хусейн по-прежнему стоял у границы, угрожая новой агрессией. А тут появилась вооружённая охрана, оцепление. «Выяснилось, — продолжает Горбик, — группа арабов жаждет встречи с Валерием Васильевичем. Кто такие? С какой целью? Оказалось, игроки сборной ОАЭ. Слышим возгласы: “Ло-ба-но-вись-ки! Ло-ба-но-вись-ки!” Лобановский вышел из автобуса. Окружили, благодарят, целуют, чуть ли не плачут. Такую вот память он оставил о себе работой в Эмиратах. Васильич в тот вечер получил хороший эмоциональный заряд, доволен был — я это видел».

Жара, духота, сумасшедшая влажность воздуха, достигавшая периодами ста процентов, испарения из Персидского залива — только местные жители, но никак не европейцы в состоянии были спокойно, без ущерба для здоровья, жить и работать здесь. (Работали, правда, в основном гастарбайтеры из Азии, в частности филиппинцы). Но и местные жители старались на это время уезжать в страны с иным климатом, в основном в европейские.

В Эмиратах с климатическими условиями было полегче. Лобановский там без проблем сам управлял автомобилем, с 9 до 13 работал в офисе местной Федерации футбола, потом два часа отдыхал, после чего совершал поездки по футбольным делам: просмотр матчей, встречи с клубными тренерами, обсуждение методических и организационных вопросов. Каждое утро плавал в бассейне.

В Кувейте же большую часть времени он проводил дома, в офисе Федерации появлялся редко (Лобановский контракт не нарушал: всё это было оговорено), на матчи клубных команд в большинстве случаев отправлял помощников, необходимые тренировки со сборниками проводил сам.

Лобановский говорил мне, что, помня о климатических условиях Эмиратов, полагал, что нечто похожее будет и в Кувейте. И если бы знал детально, что его ждёт, то в Кувейт не поехал бы. Эмираты, по сравнению с Кувейтом, — оазис для жизни.

<p><emphasis><strong>Глава 18</strong></emphasis></p><p><strong>ВОЗВРАЩЕНИЕ В КИЕВ-3</strong></p>
Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии