Лобановский

Сразу после жеребьёвки, определившей команде Лобановского в соперники по отборочной группе сборные Норвегии, Польши, Уэльса, Армении и Белоруссии, в киевской прессе почему-то смело заговорили о том, что у украинских футболистов не будет никаких проблем с завоеванием путёвки на чемпионат мира-2002. Был выдвинут лозунг: «Наша цель — 2002!» Между тем два соперника выглядели — на бумаге, во всяком случае, — сильнее, чем Украина. Это Норвегия, которую авторитетный «Франс футбол» поставил на первое место в европейской табели о рангах, и Польша, которую перед чемпионатом Европы 2000 года с огромным трудом опередила в группе Англия. Проигранной Украиной дома матч с Польшей (1:3) стал дополнительным тому подтверждением. Лобановский спустя время признавался, что он и сам считал: группа Украине досталась из проходимых. Тренер был уверен, что опасаться его команде стоило не поляков, проигравших почти все контрольные матчи, а норвежцев и армян, в играх с которыми далеко не всегда прежде сопутствовала удача.

Смелость украинских прогнозов, сделанных после жеребьёвки, была связана в основном с результатами киевского «Динамо» в Лиге чемпионов, когда клуб оказался в шаге от финала. Но тот успех должен был остаться только в памяти — не более того. На его основании ни в коем случае нельзя было делать далекоидущие выводы.

Состав «Динамо» с приходом Лобановского в команду заметно обновился. Причём на первые роли стали выходить не футболисты, имевшие право играть за сборную своей страны, а легионеры из так называемого ближнего зарубежья. В основе «Динамо» почти постоянно появлялись белорусы Белькевич и Хацкевич, Каладзе и Деметрадзе из Грузии, Герасименко и Мамедов из России, Шацких из сборной Узбекистана. Исключительно важный для Украины базовый принцип формирования сборной действовать перестал.

Кроме того, большая группа украинских футболистов, выступавших тогда за рубежом, пребывала в совершенно иных, нежели у Лобановского, условиях тренировочной работы, и это была данность, с которой никто, даже Лобановский, ничего не мог поделать — в его распоряжение приезжали игроки на короткое время, и их практически невозможно было безболезненно ввести в подготовительный процесс, присущий Лобановскому. И ведь игроками-«иностранцами» на тот момент были далеко не последние люди для сборной — Шевченко, Лужный, Ребров, Кандауров, Максимов, Парфенов, Скрипник... С разным уровнем притязаний в своих клубах, с разным игровым временем, проставляемым им в командах, с разными подходами специалистов к тренировочному процессу.

Хотя Лобановский, по мнению многих, после возвращения с Востока изменился, стал помягче, добавилось у него гибкости во взаимоотношениях с футболистами и руководителями, он всё равно оставался тренером-диктатором. Пусть и «бархатным», но тем не менее — диктатором, каким сформировался в годы становления в профессии, поскольку только основанное на диктаторских принципах единоначалие приносило тогда успех в спортивных играх (можно вспомнить в связи с этим «баскетболистов» Александра Гомельского и Владимира Кондрашина, «гандболистов» Анатолия Евтушенко и Игоря Турчина, «хоккеистов» Анатолия Тарасова и Виктора Тихонова, «волейболистов» Вячеслава Платонова и Николая Карполя...). И «диктаторские начала» никак не могли способствовать плодотворной работе с совершенно разными футболистами, приезжавшими в сборную. Согласие возглавить сборную автоматически выбивало Лобановского из налаженного за несколько лет после возвращения с Востока ритма клубной деятельности и вынуждало гнаться за «ветряными мельницами совместительства», как точно оценил эту совершенно новую для Лобановского ситуацию (в сборной СССР он совмещал два поста, имея под рукой базовое на тот момент киевское «Динамо») киевский журналист Игорь Линник. И в самом начале этой «погони» на плечи Лобановского взгромоздили ответственность за результат. Или — точнее — он сам на себя взгромоздил эту ответственность, хотя с самого начала было ясно, что из трёх как минимум разных групп игроков (несколько динамовцев, игроки «Шахтёра» и «иностранцы» во главе с Шевченко) невероятно сложно создать цельный и боеспособный коллектив.

Лобановский как-то заметил, что на строительство сборной СССР, превосходно сыгравшей на чемпионате Европы 1988 года, у него ушло почти пять лет.

Для слепого переноса публикой клубной кальки на сборную Украины, которую почему-то заведомо причисляли к фаворитам отборочной группы, не было никаких оснований. Не все, разумеется, дилетанты агрессивны, но те из них, кто занимается формированием общественного мнения, — агрессивны всегда. У меня складывалось такое впечатление, что эти люди только и ждали малейшей осечки «Динамо», чтобы посредством имеющихся у них возможностей побольнее лягнуть клуб, благодаря которому об украинском футболе и осведомлены в Европе.