Читаем Лобановский полностью

Константин Иванович Бесков, к слову, ещё в 1968 году на страницах «Советского спорта» говорил: «Я не могу привести точных фактов и доказательств, но впечатление складывается такое, что в конце сезона некоторые результаты матчей чемпионата были достигнуты благодаря “договорным” началам».

В условиях жесточайшего цейтнота — постоянные матчи и тренировки, в сборной и клубе, перелёты-переезды, — заниматься восстановлением сил (просто — восстановлением, об отпуске нормальном и речи не было!) приходилось на ходу. «Это означает, — говорил Лобановский, — что с каждой конкретной командой мы будем играть по-разному. С одной на максимуме, с другой — на “достойном минимуме”».

«Класс команды, её мудрость как раз в том и состоит, что, играя со слабым соперником, она затрачивает лишь необходимое для сохранения статус-кво количество усилий. В высшей степени неразумно требовать от команды только шумных и убедительных побед. При таком подходе (такова уж, к сожалению, психология многих болельщиков и кое-каких руководителей команд) мы вознесём её до небес за две-три победы над второразрядными коллективами и сами же утопим после первой неудачи в ответственном матче».

Лобановский никогда не бросался случайными, спонтанными высказываниями. Это, датированное 1974 годом, то есть тем периодом, когда Лобановский и Базилевич фактически начали работать в киевском «Динамо», тоже хорошо продумано. Лобановский пытался «застолбить» право высококлассной команды, в состав которой входили не по два, как в XXI веке, примерно равноценных футболиста на одну позицию (если говорить о серьёзных клубах), а весьма ограниченное число игроков действительно высокого уровня, — на проходные матчи. Матчи, в которых можно было бы не выкладываться в полную силу, считая их своего рода дополнительными тренировочными занятиями, не заниматься бессмысленной работой в ситуации, когда вполне можно было обойтись, сыграв на классе, «малой кровью» и сохранить силы и свежесть для встреч, в которых без предъявления запредельных усилий никак не обойтись.

«Динамо» время от времени и проводило, не выкладываясь полностью, подобные матчи. За кулисами их называли «договорными». Впрямую — «матчами, в которых отсутствовала спортивная борьба». В обоих случаях называли бездоказательно, поскольку никаких доказательств сговора — ни за кулисами, ни во время публичных разборов — предъявить не могли.

Так проводило ли киевское «Динамо» договорные матчи? Да, наверное, если считать договорными встречи, перед которыми хозяева поля, занимавшие не самое лучшее турнирное положение, обращались с просьбой к пребывавшим на завидном ходу динамовцам особенно не усердствовать и заведомо согласиться с ничейным исходом. Такого рода просьбы вполне вписывались в стратегию турнирного поведения «Динамо», и киевляне — не так часто, как могло казаться и казалось со стороны — просьбам этим шли навстречу. И припоминают-то динамовцам — из публикации в публикацию — с дюжину подобного рода матчей. За шестнадцать-то лет!.. «Разве можно, — говорил Юрий Войнов, — упрекать команду, которая в воскресенье “дарит” на выезде ничью аутсайдеру, а в среду так выкладывается в матче в рамках еврокубкового турнира с грандом из Германии, что все только диву даются?»

Помимо решения задач стратегического свойства, трата минимума усилий, достаточных при этом для достижения необходимого в данный конкретный момент результата, позволяла Лобановскому держать под контролем такой важный фактор, особенно для команды с весьма ограниченным количеством высококвалифицированных игроков в составе (13—14: очень и очень мало для сезона внутреннего и международного), как баланс функционального состояния футболистов. На длинной дистанции сезона не так уж и легко распределять силы. Надо уметь делать это. Тот, кто умеет управлять усилиями, достоин уважения.

И ничего, на мой взгляд, страшного нет в том, что Блохин юбилейный свой гол — 200-й — забил в Харькове в ничейном (2:2) матче с «Металлистом» — матче, возведённом в разряд договорных. И в том также, что повеселили публику голами (3:3) футболисты ростовского СКА и киевского «Динамо», когда при счёте 2:2, обе стороны устраивавшем, вышедший на замену молодой ростовчанин Курятников, о задуманном не ведавший, вколотил потрясающий по красоте гол в киевские ворота, тут же получил взбучку от опытных партнёров, в следующем игровом эпизоде заваливших в своей штрафной ради немедленного пенальти Блохина. С кем-то следовало играть, как говорил Лобановский, «на максимуме», а с кем-то — «на достойном минимуме».

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
120 дней Содома
120 дней Содома

Донатьен-Альфонс-Франсуа де Сад (маркиз де Сад) принадлежит к писателям, называемым «проклятыми». Трагичны и достойны самостоятельных романов судьбы его произведений. Судьба самого известного произведения писателя «Сто двадцать дней Содома» была неизвестной. Ныне роман стоит в таком хрестоматийном ряду, как «Сатирикон», «Золотой осел», «Декамерон», «Опасные связи», «Тропик Рака», «Крылья»… Лишь, в год двухсотлетнего юбилея маркиза де Сада его творчество было признано национальным достоянием Франции, а лучшие его романы вышли в самой престижной французской серии «Библиотека Плеяды». Перед Вами – текст первого издания романа маркиза де Сада на русском языке, опубликованного без купюр.Перевод выполнен с издания: «Les cent vingt journees de Sodome». Oluvres ompletes du Marquis de Sade, tome premier. 1986, Paris. Pauvert.

Донасьен Альфонс Франсуа Де Сад , Маркиз де Сад

Биографии и Мемуары / Эротическая литература / Документальное
10 гениев спорта
10 гениев спорта

Люди, о жизни которых рассказывается в этой книге, не просто добились больших успехов в спорте, они меняли этот мир, оказывали влияние на мировоззрение целых поколений, сравнимое с влиянием самых известных писателей или политиков. Может быть, кто-то из читателей помоложе, прочитав эту книгу, всерьез займется спортом и со временем станет новым Пеле, новой Ириной Родниной, Сергеем Бубкой или Михаэлем Шумахером. А может быть, подумает и решит, что большой спорт – это не для него. И вряд ли за это можно осуждать. Потому что спорт высшего уровня – это тяжелейший труд, изнурительные, доводящие до изнеможения тренировки, травмы, опасность для здоровья, а иногда даже и для жизни. Честь и слава тем, кто сумел пройти этот путь до конца, выстоял в борьбе с соперниками и собственными неудачами, сумел подчинить себе непокорную и зачастую жестокую судьбу! Герои этой книги добились своей цели и поэтому могут с полным правом называться гениями спорта…

Андрей Юрьевич Хорошевский

Биографии и Мемуары / Документальное